«Русская литература пришла в упадок, если такой стилист пошло торгует мебелью, а не пишет романы про красивую любовь», — скорбно подумала я. Затем окончательно смалодушничала и, сунув руку в ящик стола, отделила от пачки одну свою визитку и протянула ему.
— Я сегодня хотела отдохнуть, но у меня опять ничего не получится. Еще есть кое-какие дела, домой я вернусь поздно и сразу же лягу спать. Вот такая проза жизни… но если у вас вдруг опять возникнет желание поговорить как-нибудь на недельке, то можете позвонить, я не буду в большой претензии. А сейчас, к сожалению, — я вздохнула, досмотрела на часы и прошептала «ой, уже почти пять часов!», — я уже опоздала и, пока ситуацию еще можно поправить, поспешу. Прошу меня простить, но больше времени не могу вам уделить.
Для подкрепления своих слов я даже привстала. Крючков тоже вскочил на ноги, а я села обратно в кресло и улыбнулась.
— Так, значит, вы позвоните, — мило промурлыкала я, — договорились?
— Обязательно, — с нажимом ответил Крючков.
Я кивнула ему напоследок, и он ушел.
Почти сразу, как только за ним закрылась дверь, она отворилась снова, и вошла Маринка.
— Что там у него было в пакете, бомба? — спросила она громким шепотом и, увидев розы, добавила еще громче:
— Ух ты!
— Может, и бомба, — небрежно ответила я, — но он утверждает, что это его сердце.
С этими словами я опустила голову и сделала вид, будто что-то ищу в ящике стола. Я нарочно не поднимала глаз и незаметно усмехнулась, услышав за «ух ты!» возглас: «Ничего себе, а где камыш?!»
Но бушевала Маринка недолго.
— Рассказывай, — потребовала она, усаживаясь напротив и пронзая меня всепонимающим взглядом.
Я умышленно дала глубокую паузу и скромно ответила:
— Да что говорить-то… Он просто объявил, что жить без меня не может… Но как он жил до этого, объяснять не стал… Ты не думаешь, что это странновато?
— Боже мой! Боже мой! В кои-то веки тебе повезло, как не знаю кому, а ты еще и юморишь! Да ты только посмотри, какой мужчина! Высокий, приличный! В костюме! А должность-то какая!
Маринка, сдерживая дыхание, помолчала и вдруг выдала мне:
— Тебе уже давно пора замуж, подруга. Увидев мою адекватную реакцию на эту ахинею, Маринка взяла со стола пачку моих сигарет, выбила себе одну и значительно кивнула головой:
— Да, да, и не смотри на меня так. Я устрою твою непутевую личную жизнь.
Маринка долго еще рассусоливала на эту благодатную тему, но слушала я ее невнимательно.
Рабочий день закончился, и ко мне в кабинет вошла вся моя команда.
— Кажется, вы сегодня ждете гостей, Ольга Юрьевна, — заявил Кряжимский, доставая из кармана брюк платочек и вытирая им очки.