Крючков подошел ко мне ближе.
— Вы почему молчите? Этот негодяй все-таки сумел вас обидеть? — настойчиво повторил он.
Я, сбросив с себя все эмоции, покачала головой и тихо ответила:
— Нет, — и, чтобы не показаться неблагодарной, попыталась пробудить в себе сочувствие. — Вам очень больно? — лицемерно поинтересовалась я у него.
— Ерунда, — со вздохом ответил Крючков и, достав из кармана пиджака мятую пачку сигарет, попытался найти в ней хоть одну целую.
Самое удивительное, что я почему-то не испытывала к моему защитнику благодарности — более того, он продолжал меня раздражать и сейчас. Но особенно, конечно, меня нервировала мысль, что придется вести его к себе домой… И Маринка с Виктором куда-то запропастились.
Крючков выбрал наконец сигарету, которую можно было курить, чиркнул спичкой, и ее пламя осветило его лицо.
Я вздохнула и решилась окончательно.
— Знаете что? Давайте зайдем ко мне, у вас все пластыри сорвались. И, кажется, царапин стало еще больше, — сказала я, вздохнула и закончила тише:
— И костюм нужно почистить…
— Да, имидж немножко пострадал, — ответил Крючков и рассмеялся.
После этого он подошел ко мне еще ближе и попал на освещенное окном с первого этажа место.
Лучше бы я не смотрела на его лицо! Все оно было в ссадинах и царапинах.
Послышались приближающиеся шаги и голос Маринки. Почти сразу же стали видны и они с Виктором, выходящие из темноты. Кирилла с ними не было. И то слава богу!
— Я ничего не понимаю! Я ничего не понимаю! — восклицала Маринка. — Виктор, прекрати, наконец, молчать! Скажи мне, почему он убежал, сволочь?! Почему он убежал, ведь он слышал, что я его зову? Я ничего не понимаю! Я ничего не понимаю!
Судя по всему, Маринка была на грани затяжных рыданий, и нужно было срочно что-то предпринять.
— Виктор, — громко позвала я, — посмотри, что здесь есть!
Виктор шага не ускорил, потому что на его руке висела ничего не понимающая и от этого скорбящая Маринка, но мои слова возымели свое действие. Маринка увидела меня и словно только теперь вспомнила о моем существовании.
— Оля! Что ты сказала Кириллу?! — воскликнула она. — Он даже не захотел меня слушать! Что ты ему сказала?!
Вызвав огонь на себя, я отвлекла Маринку от желания разрыдаться.
Я подошла к палисаднику, к тому месту, куда я откинула пистолет, и нагнулась над заборчиком.
— Виктор, подай, пожалуйста, пакет, — сказала я, оборачиваясь.
— Нет, ты что ему такого сказала? — Маринка подошла ко мне с горящими глазами. — Не молчи, Оля! Не молчи, пожалуйста!
Виктор подобрал с земли брошенный Маринкой пакет и приблизился ко мне. По пути он положил в пакет выпавшие от Маринкиных резких движений по его голове батон колбасы и банку с сайрой.