— Откушаешь?
— Как не откушать, — чистосердечно удивился Эльтдон и полез в дорожный мешок за ложкой.
Циклоп довольно крякнул, развернул тряпицу и снял круглую крышку, выпустив в ночной воздух целый клуб изумительного запаха.
— Сут-Гхи готовила, — гордо заметил он. — Моя жена. — Потом засмеялся: — Забыл. Ложку забыл.
Муг-Хор сходил в дом за ложкой, сотворив еще одну порцию громыхания. Вернувшись, он виновато пояснил:
— Трудно без нее что-нибудь найти. Но не мог ее оставить — скоро, очень скоро у нас будет сын.
— А почему ты уверен, что это будет именно сын? — удивился эльф.
Циклоп развел руками:
— Не знаю. Уверен — и все.
Он задумчиво почесал себя под левой лопаткой, потом вздохнул:
— Давай-ка лучше есть.
Обжигаясь, Эльтдон проглотил немножко той чудесной каши, которая была в котелке. Она прямо таяла во рту, оставляя после себя приятный сладкий привкус. Как выяснилось чуть позже, каша эта, кроме прочего, еще и снимала усталость.
Когда показалось черное дно котелка, циклоп довольно крякнул, положил в котелок ложку, подхватил его и унес в дом.
Вернулся Муг-Хор с каким-то невообразимым предметом, который бережно прислонил к скамеечке.
— Что с твоими ранами? Все так же болят?
Эльтдон пожал плечами:
— Видит Создатель, я за это на них не в обиде. Как им еще быть, если их проклятый хозяин целый день занимался физическими упражнениями? Но спасибо за заботу. Думаю, через пару суток уймутся.
— Уверен, они уймутся гораздо раньше.
Муг-Хор взял в руки странный предмет и нежно провел по нему пальцами. В ночном воздухе родился и задрожал тонкий мелодичный звук.
— Что это? — удивился эльф.
— Арфа. Сегодня я буду играть для тебя. А завтра твои кентавры вернутся в стойбище, и мы займемся чем положено: ты расскажешь про свой план.
— Расскажу. И думаю, тебе он понравится.
— Уверен, арфа понравится тебе не меньше, — сказал из темноты циклоп.
Он замолчал и принялся играть.
Легкие пугливые звуки поднялись в звездное небо и сплелись там в удивительном танце, даруя Муг-Хору и Эльтдону свое благословение. Постепенно в музыке растворились покинутые дома циклопов, деревья, трава, кузнечики и звезды, растворилось даже небо, но все это не исчезло, нет, оно только воссоединилось в гармонии, превратившись в нечто совершенно новое, непредставимое.
Ни на миг не задумываясь, Эльтдон раскрыл свою душу волшебным звукам, спеша впустить в нее то единое нечто, что было ими рождено. Он сам стал им. Необычайная энергия разлилась в теле, колыхаясь в такт волнам мелодии, истребляя все страхи и сомнения, даря ему причастность к окружающему миру.