Бирон приблизился к дверям — и замер.
— Это какая-нибудь интрига, обман, какой-нибудь заговор, чтобы подействовать на солдат! — вскричал он, наконец-то выйдя из оцепенения, а потом бегом устремился в покои государыни и через миг вернулся, ведя ее за руку: с распущенными волосами, в пудермантеле[7], в котором он ее застал.
Анна Иоанновна изумленно уставилась на женщину, стоявшую посреди тронной залы. Ей почудилось, будто она видит свое отражение в зеркале. Та же внушительная фигура (незнакомку тоже можно называть Толстой Нан!), то же хмурое лицо (и ее можно сравнивать с царем Иваном Васильевичем!). Разница лишь в одежде да в том, что Анна Иоанновна сама про себя знала, что она — настоящая, а эта — самозванка!
— Кто ты, зачем пришла?! — крикнула Анна.
Незнакомка, не молвив ни слова и не сводя глаз с императрицы, попятилась к трону, а потом начала подниматься на ступеньки под балдахином.
У Анны перехватило дыхание от возмущения, она слова не могла сказать.
Ее трон! Ее власть! А вдруг… вдруг кто-то решит, что настоящая — та, другая.
— Это дерзкая обманщица! — не выдержал Бирон. — Вот императрица!
Анна с облегчением поняла, что Эрнест-Иоганн указывает именно на нее. О любимый, верный друг… Он не предал, он никогда не предаст!
— Императрица приказывает вам: стреляйте в эту женщину!
Изумленный, растерянный офицер скомандовал, солдаты прицелились.
Но в то же мгновение женщина, стоявшая на ступеньках трона, еще раз обратила глаза на императрицу… и исчезла.
Анна покачнулась. Бирон протянул руку, чтобы ее поддержать, но она устояла. Медленно повернулась к Эрнесту, прошептала:
— Это моя смерть была.
Затем она поклонилась остолбеневшим солдатам и ушла к себе.
Анна умерла через несколько дней (как она и предвидела, почечные колики довели ее до мучительного конца), успев назначить своего возлюбленного регентом при императоре-младенце. Бирон за себя не просил — за него просили другие, чая сыскать от него потом милостей. Но Анна все же задала вопрос напоследок:
— Тебе это надо?
Эрнест-Иоганн промолчал, решив сделать чисто русский жест: положиться на судьбу.
Анна со вздохом подписала указ. Она не могла отказать этому человеку ни в чем!
Но милость Толстой Нан станет причиной скорого падения и ссылки ее возлюбленного, а также всей его семьи, ибо благими намерениями частенько бывает вымощена дорога в ад.
И так говорят не только русские!