— Неужели ничего нельзя сделать? — спросил наконец Митя.
— Отчего же? Можно. Можно пойти к главному ихнему (найти его несложно), пасть на колени, попросить милости. Может, и простят, но тогда людьми вы больше не будете, а будете… — Тут она замолчала.
— Кем же? — подавшись вперед, спросил Митя.
— Лучше вам об этом не знать. Но есть и другой выход. О нем я уже говорила — лучше всего убежать, если сумеете.
— А если пойти в милицию, рассказать все?
— Да кто вам поверит? А если и поверят, куда ты их приведешь, на кладбище? Вот если бы того профессора, про которого ты рассказывал… Человек он, судя по всему, понимающий. Да что с ним случилось, ты и сам не знаешь. Не знаешь ведь?
Митя промолчал.
— Ну ладно, оставайтесь ночевать. Утро вечера мудренее.
— Послушайте, Агриппина Кузьминична, а не расскажете, что это за колдуны такие? — спросила Валентина Сергеевна.
Как ни странно, она давно не испытывала никакого страха, одно нестерпимое любопытство.
— Ну что ж, рассказать можно: — Старуха задумчиво посмотрела на своих гостей. — Хуже от этого не будет. Живут они тут с незапамятных времен. Их немного, но силу они имеют большую. Чего скрывать, сама в этом деле кое-что понимаю. Лечить людей могу, наговоры знаю, ну да ладно…
Раньше они в страхе всю округу держали. Бывало, ни одна свадьба без их разрешения не игралась. Да что простой народишко… Помещики опасались. Не угодит им кто — нашлют призрак или еще какую чертовщину, а то сглазят, чахнет человек…
С лесной и болотной нежитью тоже якшаются. Сейчас, конечно, время другое, затаились. Да по правде сказать, осталось их совсем немного, вот оттого, что чуют свою годину, зашевелились. Тут профессор этот еще, видно, сильно их напугал. И еще скажу: конечно, им просто человека со свету сжить. Без всяких фокусов. Например, в болото утянуть, уморить грибом поганым, да мало ли как. Но не могут они без вывертов. Сами себя уважать перестанут. Поэтому и обставляют все, словно в цирке. Сначала напугают до полусмерти, а уж потом либо на брюхе ползать заставляют, либо в петлю засунут.
Она прервала рассказ, посмотрела на ходики, мирно тикающие на стене.
— Ну что ж, время позднее…
Митя ушел на сеновал, а Валентина Сергеевна еще долго ворочалась на своей кровати, прислушиваясь к каждому шороху.
Спозаранку стали собираться. Быстро уложили в мотоцикл вещи. Старуха стояла тут же, молча смотрела, кивала чему-то головой.
Наконец тронулись. Бабка перекрестила их на дорогу и сказала напоследок:
— Вы уж осторожней езжайте, а в городе тоже опасайтесь.
Отъехав немного от деревни, Митя остановил мотоцикл.