Но главным являлась вовсе не разница между амм-хамматской равниной и склонами Кавказских гор; главным были люди. Или нелюди – как посмотреть. Люди, впрочем, тоже встречались – повозками правили крепкие женщины-возницы, а иногда и немногочисленные мужчины; женщины суетились у рыбных садков и давилен; женщины в развевающихся плащах и блестящих шлемах мчались по дороге и несли караул у башен; женщины, пешие и на конях, виднелись у каждой плантации и рощи, присматривая за работниками. Вот с работниками был непорядок.
Выехав вперед и буркнув Рирде ап'Хенан: «Хочу посмотреть!» – Джамаль натянул поводья и остановился у ровных шеренг какого-то неведомого кустарника, покрытого желтыми ягодами величиной со сливу. Вероятно, то было масличное растение; ягоды собирали не в корзины, а в бронзовые котлы, где они лопались и растекались под собственной тяжестью, извергая мутный тягучий сок. Нагие люди – в основном мужчины – медленно и тщательно обирали каждый куст; за ними двигались другие, уже не с котлами, а с мотыгами, и окапывали растения – столь же медленно, тщательно, неторопливо. У обочины стояла повозка – там под присмотром пожилой женщины в синем просторном хитоне пять темнокожих парней грузили запечатанные глиняные амфоры. Сосуды эти показались Джамалю огромными, в рост человека, но голыши справлялись с ними без труда, хоть никто из них и не выглядел силачом.
И грузчики, и сборщики работали словно автоматы; мерно сгибались руки, босые ноги месили влажную землю, полураскрытые губы втягивали и выдыхали воздух, спины склонялись и выпрямлялись, пальцы сжимали рукояти мотыг или ручки амфор и котлов. Выглядели эти труженики по-разному, но независимо от цвета кожи волос или глаз, имелось в них нечто общее – и подмеченный Джамалем неторопливый ритм движений, и остановившиеся, застывшие, будто во сне наяву, зрачки, и струйки слюны, стекавшей из раззявленных ртов.
Он оглянулся. Амазонки взирали на эту картину с равнодушием, Скиф – со смесью отвращения и любопытства, Сайри – с неприкрытым ужасом. Что касается белых зверей, то те расселись неподалеку и, вывалив шершавые языки, негромко порыкивали, словно ведя беседу. Сборщики желтых плодов явно не вызывали у них интереса.
– Сену, – пробормотал Скиф, – сену… Вот они какие! Похожи на ублюдков, о которых Пал Нилыч говорил. Только у тех были не плошки да кетмени, а разрядники.
– Похожи, – согласился Джамаль. – Знаешь, дорогой, пока я лежал в вашем изоляторе, нагляделся на сопалатников. Лица такие же, да… Но те пальцем не шевелили и отходили к праотцам, а эти… Эти, гляди-ка, работают!