— Что?.. Верблюжий глаз…
Он вытянул ноги и постукивал каблуками по порогу двери чулана. Маша зажала ему рот рукой. Она опасалась, как бы он не закричал в предсмертной агонии, если это была агония, а похоже, так оно и было. Юноша тяжело вздохнул и обмяк. Маша отвела руку. Из раскрытого рта Бенны вырвался глубокий вздох.
Она оглядела чулан. На улице было темно, но все же светлее, чем в доме. Она без труда сможет увидеть человека в дверном проеме. Шум каблуков мог привлечь внимание преследователей. Маша никого не видела, хотя нельзя было исключить, что кто-то уже пробрался в дом и притаился у стены, прислушиваясь к шуму.
Она пощупала пульс Бенны. Он скончался или был настолько близок к тому, что это уже не имело значения. Она встала и медленно вытащила кинжал из ножен. Потом вышла из чулана, припадая к земле, будучи уверенной, что в этой тихой комнате слышно биение ее сердца. На улице так внезапно и неожиданно раздался свист, что она тихо вскрикнула. В комнате послышались шаги, там кто-то был! В тусклом прямоугольнике двери промелькнул чей-то силуэт. Но он выходил из дома, а не входил в него. Рагги услышал свист гарнизонных солдат — полгорода слышало его — и поспешил прочь вместе со своими товарищами.
Она вернулась, склонилась над Бенной и пошарила под его мундиром и в набедренной повязке. Она ничего не нашла, кроме медленно остывающего бугристого тела. Через мгновенье она вышла на улицу. В квартале от нее был виден приближавшийся свет факелов. Несших факелы людей еще нельзя было различить. В шуме криков и свиста она побежала, надеясь избежать встречи с медлительными рагги или солдатами.
Позднее она узнала, что была вне опасности, потому что солдаты искали заключенного, сбежавшего из темницы. Его звали Бэднисс, но это совсем другая история.
Двухкомнатная квартира Маши находилась на третьем этаже саманного дома, который вместе с двумя другими занимал целый квартал. Она вошла в него со стороны высохшего колодца, но прежде стуком в толстую дубовую дверь разбудила старого Шмурта, привратника. С ворчанием по поводу позднего часа он отодвинул засов и впустил ее. За хлопоты и чтобы успокоить, она дала ему пэдпул, крошечную медную монетку. Он вручил Маше ее масляную лампу. Маша зажгла ее и по каменным ступеням поднялась на третий этаж.
Пришлось разбудить мать, чтобы попасть в квартиру. Щурясь и позевывая в свете масляной лампы в углу. Валлу задвинула засов. Маша вошла и сразу же погасила свою лампу. Масло стоит дорого, и много ночей она была вынуждена обходиться без освещения.