Он с сожалением оглянулся на гостиную, где так уютно было сидеть втроем. Нет, Фрэнк Кормак обладает особым даром портить все хорошее.
Открыв дверь, Кевин увидел вовсе не Клару, а Мисти Тилден, всю в ядовито-зеленом, от длинных накрашенных ногтей до босоножек на высоченных каблуках.
— Кевин, слава богу, вы дома! — Мисти ворвалась в прихожую, тяжело дыша, ее обширный бюст колыхался.
— Мисти, что…
Мисти засыпала его ответами прежде, чем он успел задать вопросы.
— Кевин, они были в доме, когда я вернулась туда вчера вечером. — Мисти вцепилась в его руку мертвой хваткой. — Они пытались унести вещи!
Я поймала их с поличным, когда они собирали драгоценности, коллекцию золотых монет Тауни и старинные марки. Я велела им выметаться, а они не послушались. Они стали на меня орать. — Мисти громко разрыдалась. — Это было ужасно, Кевин. Они не уходили и не уходили. Они сказали…
— Мисти, я полагаю, вы имеете в виду Тилденов, а не обычных, рядовых грабителей, которых вы застали на месте преступления?
— Да лучше бы я напоролась на настоящих грабителей, они бы вели себя приличнее, — всхлипывала Мисти. — Тилдены просто мерзавцы! Теперь, когда нет Тауни, который мог на них цыкнуть, они такое себе позволяют. Даже хуже, чем на похоронах, а вы ведь помните, что было на похоронах?
Кевин помнил: на отпевание Таунсенда Тилдена-старшего Мисти явилась в коротком, обтягивающем черном платье и туфлях на огромных каблуках. Ее вдовье покрывало, которое она срочно выписала из Нью-Йорка, не постыдилась бы надеть и королева Виктория на похороны своего августейшего супруга. Мисти вошла и уселась на передней скамье рядом с родственниками. Тауна-младшего чуть не хватил удар. Вдова и здравствующие Тилдены обменялись несколькими возмутительными репликами, и службу удалось продолжить только после вмешательства священника.
— Видимо, Тилдены наконец осознали, как обстоят дела. Таун-старший отошел в мир иной, а вы все еще живете в этом доме. Кто из членов замечательного семейства посетил вас, Мисти?
— Этот подонок Таун-младший и его придурок-сын Таун-третий. И эта стерва Маргерит, и ее муж-тряпка, и ее злобная дочь Синтия, и тупой сыночек Тилден. Я их ненавижу, Кевин, как я их ненавижу!
— Вы уверены, что не разрешали им войти в дом?
— Разрешала? Вы что, рехнулись? Меня там даже не было! Я ужинала с… с другом, а когда вернулась домой, эта свора вампиров уже хозяйничала вовсю. Самое для них время — кровососы только ночью и вылезают из своих гробов.
— А вы не знаете, у кого-нибудь из них есть ключ от Входных дверей, Мисти?