— Да, это скальпель. А что?
— Он из вашего набора?
— Не знаю. Возможно.
— А сколько у доктора таких скальпелей?
— Понятия не имею. Очевидно, много.
— Случается, что он, уходя, прихватывает их с собой?
— Зачем?
Полицейские снова обменялись многозначительными взглядами.
— Мы нашли эту штуку в квартире Кристал Шелдрейк, — сказал Нисуондер.
— По правде говоря, его нашел другой сыщик. «Мы» — в смысле полиция, — подхватил Тодрас.
— Его обнаружили в теле Кристал Шелдрейк.
— Точнее — скальпель вонзили ей в сердце.
— Вот то-то и оно, — сказал Тодрас (а может, и Нисуондер). — Похоже, вашему боссу не поздоровится.
Джиллиан была потрясена. На меня же новость не произвела ни малейшего впечатления: я видел злополучный шестигранник, торчавший под сердцем Кристал, когда сдуру пытался прощупать пульс на ее запястье. Я и тогда догадывался, что скальпель — чем черт не шутит? — вещица Крейга или похожа на нее как две капли воды, и даже подумывал взять его с собой.
Но по ряду причин это было неразумно, и прежде всего потому, что при моей невезучести я сразу попаду с орудием убийства прямо в лапы полицейских, это уж как пить дать. С отмычкой попадешься — и то скверно, а уж с такой уликой — хуже не придумаешь.
К тому же, по моему разумению, скальпель доказывал невиновность Крейга: кто-то пытался его подставить, и это была, прямо скажем, топорная работа. С какой стати Крейг саданул бы ей в сердце скальпель, наперед зная, что подозрение сразу падет на него? И даже если он полностью утратил вкус и здравый смысл, зачем было оставлять скальпель у нее меж грудей? Куда проще захватить его с собой. Что бы там ни придумали в полиции, им в конце концов придется отказаться от этой версии. А если бы я унес скальпель, а потом какой-нибудь головастый криминалист доказал, что именно он послужил орудием убийства, вот тогда бы Крейгу несдобровать.
К счастью, тогда я не тронул его, и теперь изображал, будто вижу скальпель впервые:
— Ну и ну, так это и есть орудие убийства?
— Оно самое, — отвечает Тодрас.
— Его-то и вонзили жертве прямо в сердце, — подхватывает Нисуондер, — это самое орудие убийства.
— Смерть наступила мгновенно.
— Крови вышло чуть-чуть. Ни суеты, ни маеты, ни беспокойства.
— Вот оно как! — притворно удивился я.
Джиллиан находилась на грани истерики, но я надеялся, что она все же не сорвется. Пока все вполне логично: она шокирована известием, что ее босс совершил убийство. Но если их отношения не заходили дальше служебных, ее затянувшийся шок вызовет подозрение.
— Я просто не могу в это поверить, — твердила Джиллиан.