— Исчезни, — произнес он.
Наблюдатель выполнил это как нельзя лучше.
Карст пристально всматривался в экран. Мужчина стоял спиной, изучая пульт управления в кабинете управляющего городом. Свет падал на его лысую, блестящую голову. Амальфи выглядывал из-за плеча серва, зажав в зубах неизменную сигару.
— Этот человек такой же лысый, как я, — сказал мэр. — Кажется, ему не так уж много лет, если судить по его черепу. Думаю, не более сорока пяти. Узнаешь его, Карст?
— Пока нет, — ответил серв. — Все Прокторы бреют голову. Если бы только он повернулся. Ага! Да. Это Хелдон. Я его видел всего один раз, но узнать этого человека легко. Он, действительно, молод. Хелдон — один из самых активных членов Большой Девятки. Считается, что он хорошо относится к сервам. По крайней мере, могу точно сказать, что он не так часто хватается за плеть, как остальные.
— Как ты думаешь, что ему здесь нужно?
— Наверно, сам скажет. — Карст не отводил взгляда от изображения Проктора на экране.
— Ваш вопрос ставит меня в тупик, — звучал голос Хэзлтона из расположенного над дверным глазком громкоговорителя. Самого управляющего на экране видно не было, однако, о выражении его лица можно было судить по голосу: тигр скрывался под маской невинно мурлыкающего котенка. — Мы, конечно, рады каждому новому клиенту, которому можем предложить свои услуги. Но и мы и предположить не могли, что у ГМТ имеются действующие антигравитационные механизмы.
— Не считайте меня идиотом, мистер Хэзлтон, — сказал Хелдон. — Мы с вами прекрасно знаем, что когда-то их город скитался по галактике точно так же, как и вы. Ваш город, подобно всем Бродягам, мечтает о собственном спокойном уголке. Полагаю, вы позволите мне так думать?
— В порядке дискуссии — конечно, — прозвучал голос Хэзлтона.
— Тогда разрешите мне сказать и то, что для меня совершенно очевидно ваше желание подготовить здесь восстание. Вы точно придерживаетесь условий контракта. Но это только потому, что вы боитесь нарушить его, как и мы; полиция Земли защищает нас друг от друга. Мэру Амальфи сказали, что сервам запрещается вступать в разговоры с вашими людьми. Но, к сожалению, этот запрет распространяется только на сервов. Если мы не можем удержать сервов от посещения вашего города, вы не несете никаких обязательств делать это за нас.
— Вы избавили меня от необходимости самому излагать эти обстоятельства, — заметил Хэзлтон.
— Именно так. Могу еще добавить, что нисколько не сомневаюсь в том, что, когда эта ваша революция разразится, вы одержите победу. Не знаю, чем вы собираетесь вооружить сервов, однако, уверен, что в любом случае нам не устоять. У нас нет вашей технологии. Мои коллеги со мной не согласны, но я — реалист.