Ухмыльнувшись, Дункан вскинул брови и прошептал:
— Я тоже так считаю.
Догадавшись, что он имеет в виду, Бет чуть не поперхнулась. Дункан осторожно похлопал женщину по спине и, когда лицо ее вновь приобрело естественный розоватый оттенок, спросил:
— Ты уже поела, детка?
Бет кивнула, и Дункан направился к двери.
Через несколько минут служанки убрали все со стола, и он запер дверь, а его жена вновь заняла полюбившееся ей место в углу.
Встав у большой кровати, Дункан протянул руку и прошептал:
— Иди ко мне, детка.
Бет покачала головой, и Дункан пожал плечами. Может, дать ей еще немного времени. В конце концов, ему все равно нужно раздеться и задуть все свечи, кроме одной. Нечего этому чертову священнику глазеть на то, как они занимаются любовью. Увидел, что все идет как положено, и ладно.
Сначала Дункан занялся свечами, справедливо решив, что, если его чересчур застенчивая женушка слишком рано поймет, каких размеров его мужское достоинство, она попытается увильнуть от выполнения супружеских обязанностей. Потом он попытался снять с себя рубашку и тотчас же застонал от боли.
К его удивлению, Бет тотчас же бросилась к нему на помощь:
— Дункан, у тебя опять откроется рана. Дай лучше я. Она осторожно сняла с него рубашку и, перебросив ее через руку, направилась с ней к двери, однако Дункан, схватив за запястье, притянул ее к себе.
— Нет, миледи, теперь уже точно пора. — Ухватив ее рукой за подбородок, Дункан запрокинул ей голову и запечатлел на лбу жены ласковый поцелуй. — Обещаю, что буду все делать медленно, так, как ты любишь.
Он положил ей руку на шею и тотчас же почувствовал, как бьется тонкая жилка. В следующий момент Дункан ощутил, как ног его коснулось что-то мягкое, и улыбнулся: оказывается, одного прикосновения достаточно, чтобы Бет выпустила из рук его рубашку.
— О, Дункан, — взмолилась Бет, упершись обеими руками ему в грудь, — я и в самом деле не хочу…
— Ш-ш, детка, не волнуйся. — Он ласково коснулся губами ее лба, век и услышал, как Бет прерывисто вздохнула. А когда его губы соскользнули с мягких щек и приблизились к ее губам, Дункан почувствовал, что Бет уже не так сильно упирается руками в его грудь.
Ага! Похоже, она не возражает против того, чтобы он ее поцеловал: быть может, ей это даже любопытно. Что ж, ему это только на руку. Он уже несколько дней смотрел украдкой на ее соблазнительно полные губы, задаваясь вопросом, каковы они на вкус.
Дункан провел языком по дрожащим губам жены, воздав должное сначала верхней, а потом пухлой нижней. При абсолютно невзрачной внешности Бет обладала очень красивыми губами, великолепно очерченными и полными. Целовать их — одно наслаждение. Он прильнул к ним сильнее, и Бет, ахнув, приоткрыла их.