— Между прочим, — прохладно заметила графиня де ла Мотт, — герцогиня де Шеврез является для меня примером во всем. Это была женщина, которая внушила королеве оплачивать королю за его холодность той же монетой и не губить молодость в безотрадном уединении. К сожалению, ее величеству Анне Австрийской не удалось в кругу придворных отыскать себе обажателя, достойного взаимности по своим внешним и внутренним качествам. К сожалению, в то время в ее дворе не было подобного мужчины.
— А как же Ришелье? — смеясь, спросил Калиостро.
— Простите меня, граф, — поморщилась госпожа де ла Мотт, — но будь вы на месте такой женщины, как королева Анна, разве вы остановили бы свой выбор на столь непривлекательном внешне мужчине?
Калиостро хмыкнул:
— Да, похоже, что у кардинала де Роана тоже нет никаких шансов. Но, признаться откровенно, в разговоре с ним я придерживался совершенно противоположного мнения. Делал я это совершенно искренне, убежденный в том, что каждый человек имеет право на надежду.
Графиня де ла Мотт неожиданно резко поднесла палец к губам, и Калиостро тут же умолк. Несколько мгновений они провели в напряженном молчании, вслушиваясь в странные звуки за дверью. Это был какой-то неясный шорох, более всего напоминавший шорох платья. Наконец, звуки умолкли, однако на всякий случай графиня увела Калиостро подальше от двери.
— Подслушивание — не редкость в Версале, — сказала она, опускаясь в кресло. — Между прочим, когда я впервые стала королевской статс-дамой, у меня были другие покои. Я долго не могла понять, почему все, что я говорю в своих частных беседах, спустя несколько мгновений становится известно королеве. И если бы только королеве. Тайная полиция все знала обо мне.
— Вас подслушивали?
— Это было нетрудно сделать, потому что за стенной панелью была скрыта слуховая труба. Меня не просто подслушивали, каждое мое слово записывалось. Прежде чем я это поняла, прошло несколько дней. Слава богу, за это время я не успела наговорить глупостей. Конечно, потом мне было проще. А когда герцогиня д'Айен-Ноайль по распоряжению королевы выделила мне эти апартаменты, я первым же делом обследовала их на предмет подслушивания. К счастью, здесь мы с вами в почти полной безопасности. Не стоит только особенно громко разговаривать возле двери. Все лакеи и камергеры обязательно кем-нибудь подкуплены. То же самое можно сказать и о большинстве камеристок, поваров и даже об истопниках.
Калиостро улыбнулся.
— Я полагаю, что среди них есть слуги, которых подкупили и вы, графиня?
— А как же иначе? Если я не буду знать о том, что происходит вокруг, то я не заслуживаю их места, не говоря уже о том, которое занимаю сейчас.