— Я вижу, у тебя есть поклонник?
— А ты как думал?!
— Но ты же говорила, что хочешь быть свободной.
— Я не хочу быть замужней женщиной, — уточнила Констанция, — и не хочу, чтобы ко мне приставали с тупыми домогательствами. Я хочу, чтобы меня уважали, а не любили. Ты же считаешь, что имеешь право оскорблять женщину и тем самым
Утверждаешься во мнении, что ты настоящий мужчина.
Констанция разорвала конверт и развернула письмо. Граф Бодуэн извещал ее о том, что в скором времени вынужден будет покинуть Париж и в который уже раз напоминал о своем предложении.
— Тоже сумасшедший, — пробормотала Констанция, — мужчины страшный народ.
Виконт Лабрюйер еле дождался, пока Шарлотта покинет комнату, а затем вскочил с кресла, подбежал к Констанции и грозно приказал:
— Дай сюда письмо!
— И не подумаю.
Анри попытался схватить край листа, но Констанция увернулась.
— Как тебе не стыдно, Анри!
— Я тебе сказал, дай сюда письмо, я должен знать, кто.
— Так ты еще и ревнив? Значит, ты в самом деле любишь меня?
— Констанция на всякий случай держала письмо подальше от Анри так, чтобы тот за один раз не мог дотянуться до него.
— Дай сюда письмо, — грозным тоном приказал виконт Лабрюйер, — иначе я заберу его сам!
Констанция поняла, спорить бесполезно. Еще немного, и Анри завладеет письмом.
— Хорошо, — она ласково улыбнулась, чтобы сбить Анри с толку.
Она медленно подносила лист бумаги к виконту Лабрюйеру, но в последний момент, когда тот уже готов был взять его в руки, резко опустила в ванну. Сквозь воду было видно, как расплываются чернильные буквы, и вода окрашивается в темно-фиолетовый цвет.
Виконт заскрежетал зубами.
— Ты невыносима, Констанция!
— А что мне остается делать? У меня же не хватит сил защищаться, бросаясь на тебя с кулаками, а как женщине, шпаги мне не положено. Можно было бы, правда, выбрать пистолет, тут бы я уже не промахнулась. Но порох в воде сыреет точно так же, как и бумага, — Констанция извлекла письмо из теплой ванны и подала его Анри.
От бумаги шел пар и на пол с нее капали темно-фиолетовые капли, безвозвратно уносившие вместе с собой смысл написанного.
Анри некоторое время смотрел на расплывшиеся буквы, пытаясь разобрать хотя бы, кем было подписано письмо. Но текст был испорчен окончательно.
Констанция хохотала, запрокидывая голову.
— Анри, ты смешон, ты бы видел себя сейчас в зеркало, ты в самом деле выглядишь как обманутый муж, как рогоносец.
— Ты еще поплатишься за это, — Анри разжал пальцы, и мокрый лист бумаги шлепнулся на паркет.
Он со злостью растер его носком сапога и облокотившись на спинку плетеного из лозы сиденья, нагнулся. Их лица оказались напротив друг друга. Глаза Анри сверкали злостью, а Констанция весело улыбалась и наивно моргала длинными ресницами, чуть ли не касаясь ими носа Анри.