А виконт Лабрюйер никак не мог успокоиться. Он понимал, что вся ненависть, которую он сейчас испытывает к Констанции — это не что иное как любовь, облеченная в другую форму. И так же виконт понимал, сколько он ни старайся, ему не завладеть телом Констанции. Ведь та никогда не поддается порыву чувств и слишком ценит свободу. И это раздражало виконта Лабрюйера более всего.
Ему не хотелось, чтобы хоть кто-то в мире был более свободен, чем он.
— Мне придется тебя наказать, Констанция, — пробормотал Анри, наливая себе вина. — Как, я еще не знаю, но обязательно придумаю, и ты сама попросишь у меня прощения, повиснешь у меня на шее. А я подумаю, целовать тебя или же наказать.
Вернулся Жак, чтобы доложить:
— Приказание исполнено!
За это он получил от виконта Лабрюйера поощрение в виде половины кружки вина.
— Там кто-то стучит! — послышался снизу голос кухарки и Жак, залпом допив угощение, отправился открывать дверь.
Посетитель оказался ему незнакомым, но в доме виконта бывало довольно много народу, и Жак на всякий случай не стал спрашивать пришедшего его имени лишь ограничился тем, что принял у молодого человека треуголку и плащ.
— К вам посетитель, хозяин, — выкрутился Жак, не зная как назвать гостя.
Молодой человек поправил свои непослушные курчавые волосы и шагнул в гостиную.
Виконт стоял у камина и грел руки. Он посмотрел на вошедшего, явно не в силах припомнить, видел ли он его вообще хоть когда-нибудь.
— Виконт Лабрюйер? — спросил молодой человек.
— Да, это я.
— Меня зовут Александр Шенье, — представился вошедший.
— К сожалению, нам не приходилось встречаться, — на всякий случай любезно улыбнулся виконт Лабрюйер.
Он мог ожидать от Констанции любого подвоха, ведь та уже могла рассказать молодому человеку о его похождениях с Колеттой и тот мог прийти, чтобы сводить счеты. А ссориться сегодня еще с кем-то, кроме Констанции, Анри страшно не хотелось. Но судя по выражению лица пришедшего, настроен он был дружелюбно.
— Я благодарен вам, виконт, за то, что вы передали мое письмо Колетте.
— О, не стоит благодарности, — воскликнул виконт, пытаясь припомнить, передавал ли он Колетте хоть что-нибудь.
Диктовать письмо, он ей диктовал, но передавать… Раз шевалье говорит, что передавал, значит так оно и есть.
— Это всего лишь дружеская услуга, — сказал Анри, — и вы бы на моем месте, шевалье, поступили точно так же.
— Да, но это было очень важно для меня, и я чрезвычайно благодарен.
После такого обмена любезностями стоило перейти к делу, и Анри вопросительно посмотрел на Александра. Тот немного замялся.