— Что вы об этом думаете? — подняв голову, спросил Стентон и испытующе посмотрел на меня. — Ни в одном из них не за что зацепиться. Верно?
— А почему Иуда? — удивился я. Он пожал плечами:
— Сам не знаю. Я никого еще не предавал! Он откровенно лгал, и я прекратил расспросы.
— Вот адрес Мелиссы. — Стентон пододвинул мне исписанный листок бумаги. — Чтоб она до вашего приезда провалилась в шахту лифта! Здесь же указано, где можно застать Мейера. Себастьяна, конечно же, найдете в клубе. После полудня он там почти всегда репетирует. В клуб вас пустят — об этом я уже договорился. Что-нибудь еще?
— Нет, этого пока достаточно, — ответил я и сунул листок в бумажник.
— Может быть, перед уходом встретитесь с Леоном. Я все ему о вас рассказал. И о письмах тоже, — оживился Стентон и нажал на кнопку переговорного устройства.
— Слушаю, Картер, — послышался жесткий голос.
— Леон, у меня Холман, — сообщил Стентон. — Ты сейчас не очень занят? Он может к тебе зайти?
— Конечно. Пусть сразу же идет, я жду его. Стентон отключил переговорное устройство:
— Его кабинет — первая дверь направо. Надеюсь увидеться с вами за обедом у меня дома. А?
— Не против, — согласился я.
Едва я подошел к двери, как Стентон окликнул меня:
— Холман! — Я обернулся и снова увидел, как в светло-голубых глазах Стентона забегали лукавые огоньки. — Вы ничего не хотите мне сказать? — сверкнув ровным рядом белых зубов, спросил он. — Что вас так смутило в Голубой комнате? Зеркало в потолке?
— Да, зеркало, и все остальное убранство тоже. Оно вызвало у меня маниакально-депрессивный синдром, — ответил я и перешел на шепот:
— Эта спальня напомнила мне один захудалый бордель в Новом Орлеане. Его владелец, толстяк блондин с вечно сальными волосами, которые месяцами нуждались в хорошей стрижке, очень любил через глазок в потолке подсматривать за своими клиентами.
— Вы сукин сын, Холман, да и только! — восхищенно воскликнул Стентон.
Кабинет управляющего редактора совсем чуть-чуть уступал по размеру кабинету самого издателя. Завидев меня в дверях, Леон Дуглас — высокий, сухопарый, подстриженный “под ежик” мужчина лет тридцати, в очках с прямоугольными линзами — поднялся из-за стола, протянул мне руку и предложил сесть.
— Буду рад, если смогу хоть чем-нибудь помочь вам, мистер Холман, — любезно произнес он и снова опустился в кресло. — Картер рассказал мне, что с ним произошло. Могу себе представить, что он теперь испытывает. Если бы кто-то пригрозил меня убить, я бы места себе не находил.
— Вы давно с ним работаете?
— Пять лет, — ответил Леон.