Запах крови перебивал чад от паров, испускаемых потеющей кожей гладиаторов. Повязка уже обвивала лоб Бикси. Юноша скорчился, когда мастер Ден быстро начал бинтовать рану на бедре.
— Твое красивое личико быстро заживет, — отметил он, — но благодаря вот этому порезу твой новый хозяин сможет насладиться игрой «отыщи мой шрам». Я слышал, он дает неплохие чаевые.
Стайпс, без единой царапины, злобно посмотрел на Дена, но до завершения перевязки в открытую дверь просунул голову стражник, провозгласивший прибытие господ Чин-ши и Ю. Последний зашел внутрь хвастливой поступью человека, который оценивает собственную храбрость и сноровку по успеху гладиаторов, подтверждающих якобы, что он победитель. Господин Чин-ши следовал с выражением отчаяния на лице, как потерявший все, поставив не на ту монету. Он словно вопрошал, как же мог быть столь глуп, чтобы играть на деньги против дома мошенников.
Обе, совершенно непохожие, супруги сопровождали их: госпожа Чин-ши смело оглядела почти голых гладиаторов в повязках, оценивая нанесенный ущерб, в то время как молодая госпожа Ю вся затрепетала, опустив глаза и покраснев от смущения. Она могла бы сойти, подумал Льешо, за рабыню, приведенную на рынок, стыдящуюся своего нового положения и не знающую, что оно в себе таит. Ее муж тыкал пальцем в бойцов господина Чин-ши. Мастер Марко стоял рядом, записывая акты продажи.
— Медон, конечно же, — сказал Ю, указав на гладиатора, облокотившегося на стол. Рана на груди еще не была перевязана, из нее текла красная струйка, но он не обращал на нее внимания. — Он теперь принадлежит мне в соответствии с правилами состязания, — добавил господин Ю с ухмылкой, словно наслаждаясь поражением Чин-ши.
Медон смотрел на нового хозяина с агрессией хищника, выдвинув мощную челюсть. От него разило потом и кровью; Льешо передернуло. Правила гладиаторского боя были четкими. Если сражение не предполагало смертельного исхода, а состязающийся убил соперника, то его конфисковал потерпевший убыток господин, чья собственность пострадала в нечестном бою. В подобных случаях первоначальный владелец имел право наказать гладиатора за поругание чести дома. При этом нарушивший правила боец нередко умерщвлялся, и его тело предоставлялось новому хозяину как плата за долг крови.
В этом не было смысла. Ходил слух, что Медон отказался от боев насмерть с тех пор, как господин, наделав кучу долгов из-за ставок, переиначил последовательность собственных гладиаторов таким образом, что ему пришлось сражаться до последнего вздоха со своей возлюбленной. Они оба были очень хороши в бою. Женщина не сразу умерла от ран. Прошли дни, и Медон понял, что ей не выздороветь. Тогда он пробрался в лазарет на окраине города и перерезал горло бившейся в лихорадке любовнице. Медон вернулся в состоянии полубезумном и, как говаривали в бараках, долго не мог отойти. Он поклялся, что никогда более не станет убивать, и господин Чин-ши почтительно отнесся к этому решению. Хоть Льешо и мало знал Медона, он был уверен, что тот не нарушил бы данное себе обещание. Господин Ю, казалось, нашел способ обманом вынудить его на этот шаг. Теперь гладиатор принадлежал ему.