— Мой народ никогда не вернется обратно в резервацию по доброй воле, — сказал Тасунке Хинзи убе денно. — Мы будем жить и умирать здесь, но больше не станем подчиняться белым.
Тасунке Хинзи взглянул на Джесси. Она уже давно сменила свою городскую одежду на мягкое индейское платье из тонкой оленьей кожи и мокасины. Ее единственным украшением был бисерный чокер. Тасунке хорошо его помнил. И теперь, глядя на него, он вспоминал, как гордился Пеханска, когда его бабушка Окока сделала этот чокер для него. «Это было уже так давно, — подумал он с горечью. — Так давно». Неожиданно Тасунке поднялся.
— Аке вансиньянкин ктело, кола, — сказал он, кивая Криду, а потом и Джесси.
— Таньян яхи цело, — ответил Крид. — И я рад был тебя повидать.
Джесси взглядом проводила нырнувшего под полог вигвама гостя. Он, в общем-то, относился к ней с уважением, но она не могла отделаться от ощущения, что где-то в глубине души он сохранял к ней тайную неприязнь. Может быть, потому, что она была белой, а может, из-за того, что ее соотечественники отобрали у них родную землю и убили многих индейцев.
К концу дня проведать Крида и осмотреть его раны пришел Мато Вакува. Мато Вакува не очень хорошо говорил по-английски, но для Джесси у него всегда находилась теплая улыбка. С каждым днем она все больше привязывалась к старику.
Иногда, когда Крид спал, она выходила посидеть на солнце. Она часто видела Мато Вакува сидящим у своего вигвама в окружении детей и даже взрослых.
Тот день не был исключением. Джесси сидела, прислонившись спиной к своему жилищу, и наблюдала за лицами детей, улыбаясь внезапным переменам в выражении их лиц — от благоговейного страха до искрящегося веселья.
Она взглянула на подходившего к вигваму Тасуше Хинзи.
— Хау, — произнес он, опускаясь рядом с ней.
— Привет.
— Как чувствует себя Пеханска?
— Гораздо лучше, спасибо. Он только что уснул.
Тасунке Хинзи кивнул:
— Да, отдых полезен.
— А что Мато Вакува рассказывает детям?
Тасунке Хинзи прислушался и улыбнулся.
— Он рассказывает им притчу о том, откуда у людей взялось по пять пальцев.
— И откуда же?
— Он рассказывает, что, когда мир еще только начинался, в нем жили одни животные. Но однажды — я никто не знает почему — животные собрались на совет и решили сделать людей. Всё шло хорошо до тех пор, пока дело не коснулось сотворения рук.
Ящерица и Койот заспорили. Ящерица сказала, что руки у людей должны быть такими же, как и ее лапы, ибо она может хватать и крепко держать разные вещи.
Койот не согласился и сказал, что руки у людей должны напоминать его лапы, ибо он может рыть ими землю и очень быстро бегать.