С каждым днем крепла и ее любовь к Криду. Здесь вдалеке от цивилизации, он улыбался и смеялся гораздо больше и свободней. Мало-помалу растворялась и твердая оболочка, окружавшая его раньше. Она начала понимать, что до сих пор совсем не знала Крида Мэддигана.
— Что бы ты ответила, если бы я предложил остаться здесь?
Джесси подняла голову от стоявшего на очаге горшка с тушеным мясом:
— Что ты сказал?
— Я спросил, как бы ты отнеслась к тому, чтобы остаться здесь. На неопределенное время.
Джесси долго смотрела на него, а мозг ее в это время лихорадочно работал: «Остаться в стойбище лакота? Жить здесь? Родить здесь ребенка?»
Крид смотрел на нее и ждал ответа.
— Я не знаю, — ответила она медленно. — Я по-настоящему люблю твой народ, мне очень нравится жить здесь. В самом деле, но…— Она положила руку на живот:
— Ты боишься рожать здесь?
Она кивнула.
— Индейские женщины тоже рожают.
— Я знаю.
— Но?
— Ну, это все так примитивно. Я хотела сказать, всякое может случиться, что-нибудь будет не так, возможно, понадобится врач.
— Мато Вакува — врач.
— Он — врачеватель.
— Это одно и то же.
— Но…
—Не волнуйся, Джесси. Это было всего лишь предположение.
— Тебе ведь не хочется уезжать отсюда, правда?
—Нет.
Слезы застлали глаза Джесси. «Почему я чувствую с такой виноватой? Это же не потому, что я не люблю индейцев. Наоборот, я люблю их. Но мне хочется быть поближе к настоящему врачу, когда придет время рожать. Мне хочется иметь рядом повитуху, говорящую по-английски, и врача на случай, если что-то пойдет не так. Крид ведь сможет понять меня? Это мой первый ребенок, и я боюсь его родов так же сильно, как хочу его появления»,
Крид со вздохом обнял ее:
— Эй, у нас ведь все в порядке, любимая? Весной мы поедем во Фриско, как и планировали.
— Ты во мне не разочаровался, ведь так?
— Нет-нет. — Он поцеловал ее в макушку. — Даже не думай об этом.
Он заглянул ей в глаза:
— Я люблю тебя, Джесси.
— И я тоже люблю тебя.
— Отлично. — Он любовно хлопнул ее по мягкому месту. — Ну как, мы отведаем когда-нибудь твоего жаркого?
Постепенно дни становились длиннее, погода— теплее, таял снег. Крид больше не затевал разговора о том, чтобы остаться в индейском стойбище, но Джесси все время чувствовала себя виноватой, будто в чем-то его обманула.
Приближалась весна. В деревне ощущалось нарастающее волнение. Как объяснил ей Крид, это предчувствие первой весенней охоты. И хотя зима в тот год выпала мягкая, индейцам ощутимо не хватало свежего мяса. Молодые парни рвались на охоту. Старшим хотелось отведать мяса из бизоньего горба и языка.