Наконец они прибыли. Джина хотела сама выйти из машины, но едва ступила на землю, как ноги подкосились. Грегор снова поднял ее на руки, как дорогое существо, и она не сопротивлялась. Странно, почему-то Джина удивилась, оказавшись в ванной. Грегор открыл душ. Грегор раздел ее, а она думала только о том, с каким безразличием он это сделал. Теплая вода действовала, как исцеляющий бальзам.
— Стой смирно! — так резко бросил Грегор, что Джину снова пробрала дрожь. — Я сейчас вернусь. — Он задернул занавеску.
Обессилевшая женщина сползла по выложенной кафелем стене, обхватила руками колени и опустила на них голову. Сладкая дрема окутала ее. Вдруг Джина почувствовала, как чьи-то сильные руки пытаются приподнять ее. Она стала отбиваться.
— Прекрати вести себя, как ребенок!
— Я устала, оставь меня в покое, черт возьми! — Джина заметила, что он оценивает ее состояние, скользя по ней испытующим и каким-то безучастным взглядом. Это безразличие возмутило ее, и, вспомни о своей наготе, она скрестила на груди руки. — Я сама о себе позабочусь, Грегор. Ты мне не нужен. Он засмеялся.
— Ты все так же капризна, Джина.
— Отстань!
— Ладно.
— Что это значит?
— Думаю, ты выживешь, надо только позаботиться, чтобы у тебя не случилось воспаления легких.
Грегор снял сапоги.
Джина задвинула занавеску и прислонилась к стене.
— Я не нуждаюсь в твоем обществе и в твоей помощи.
— У тебя нет выбора.
В джинсах и рубашке Грегор встал под душ.
— Иди сюда. Тебя нужно хорошенько помыть и согреть в одно и то же время. Это непросто.
— Убирайся, — приказала она, но он только улыбнулся.
— Сколько же ты наглоталась грязной воды? — спросил он.
— Нисколько. А теперь, будь добр, убирайся отсюда.
— Можно подумать, я не видел тебя такой!
— Какой?
— Голой.
— Хм…
Или тебе будет лучше, если я тоже разденусь? — Грегор стал расстегивать джинсы. — Держу пари, тебе не терпится узнать, возбудишь ли ты меня? — вслух размышлял он. — Думаю, любая голая женщина возбудит меня, особенно после той жизни, которую я вел. Довольно с тебя?
— Ты жесток.
— Для твоего же блага, — выразительно произнес он.
Джина повернулась к нему спиной и прислонилась к стене.
— Оставь меня! — умоляюще произнесла она дрожащим голосом.
— Не могу, детка…
Джина не смотрела на Грегора, даже когда он повернул ее лицом к себе. Она закрыла глаза, пытаясь не реагировать на его действия, хотя это было не так легко. Грегор, нисколько не заботясь о гордости и скромности своей бывшей жены, отвел ее руки от груди и опустил их вниз. Она возмутилась таким пренебрежением к своим чувствам, а он, намылив ее волосы ароматным шампунем, стал массировать голову сильными пальцами. Воспоминания об их былой близости, все эти годы, хранившиеся в памяти, нахлынули на нее.