И танк Хориса-Тата пятится задом, потому что оператор наконец-то выдает сектор, из которого велся, а может, все еще ведется обстрел. Значит, есть направление, куда желательно поворачиваться самым толстым участком брони. И лейтенант Хорис, не забывая раздавать команды водителю и прочим, сам манипулирует кнопками управления электронно-цифровых счетчиков. И проходят еще секунды — не успевает погаснуть до конца расцветшая над «Циклопами» звездная мишура, завлекающая на себя наводящиеся тепловым способом боевые механизмы, а труд лейтенанта и броне-оператора приносит плоды: они уже знают местоположение этой подлой эйрарбакской пушки.
И снова команды. Двухсоттонная масса замирает. Замирает и сразу дергается. Несколько раз. И туда, в совсем не наблюдаемую никакими средствами слепящую тьму, несутся фугасные бомбы. И есть подрывы. А «Циклоп» уже снова пятится, быстро-быстро гребут смерзшуюся землю гусеницы, заведенные на обратный ход.
А там, где они терлись о землю до этого, расцветает, пыхтит столбом вздыбленной почвы великанское притопывание. Это отвесно или под очень похожим углом воткнулся в землицу большой вражеский калибр. Это уже ответ на их приветствие, скорее всего такой же тщательно, но быстро выполненный математический расчет. Ведь, если бы «баки» могли пробить помеховое поле, они бы попали в танк. Но о чем свидетельствует ответный удар эйрарбакской артиллерии? О том, что танк Хориса-Тата не попался!
И потому новый залп. И повторение пройденного, они снова промазали. Похоже, пора сматывать удила. Против лома нет приема. Там, впереди, в таких вымерших издали скальных выступах Империя припрятала что-то серьезное.
Летят вверх в опасном направлении новые дымовые шашки, маскируя отход «пятерни», потерявшей несколько железных «пальцев».
Таблицы, графики и тексты, вставленные генерал-канониром в машинную память, содержали выдержки из множества документов большей или меньшей степени секретности. Сами исходные данные в них базировались на допущениях, сделанных исходя из прикидок разведки. И в этом смысле фальшивка, сделанная Тутором-Рором по принципу создания не отличалась от каких-нибудь выкладок Подводного Мозгового Центра. Ее даже можно было бы с некоторого угла зрения считать вкладом в военную науку. Однако такими вещами в Южной Республике занимались только по специальному указанию Министерства, и потому с точки зрения закона работа, проделанная генералом, являлась разглашением сведений специального характера. Узнай об этом Расовый Наблюдательный Комитет, Тутору бы не поздоровилось. Ну а то, что исследование, проведенное командиром «боевой горы», еще и выдавалось за некий реально существующий, повышенно засекреченный документ, тем более отягчало положение. Уже только из-за этого |генерал потенциально находился под прицелом нескольких статей уголовного законодательства. А если бы ко всему добавился анализ текста, то количество обвинений мгновенно раздувалось бы на порядок. И среди прочего старшему канониру «Сонного ящера» можно было приписать следующее: распространение в военное время паники, а также слухов о низкой боевой готовности Республиканских вооруженных сил; посев среди молодых офицеров пораженческих настроений и еще много-много чего в том же духе. И все потому, что примерный текст документа говорил об анализе вероятного ответного удара Империи Эйрарбаков по Брашпутиде.