— Умоляла сделать что? — запинаясь, спросил Бетти.
— Как что? Раздеть вас, конечно, — с наигранным возмущением ответил он. — Вы сказали, что не любите спать одетой… и, будучи джентльменом, я…
Он увидел неподдельный ужас на ее лице и отвел взгляд, стараясь не показывать своего удовольствия от игры. Бетти заслужила, чтобы чуть-чуть помучиться. В конце концов, это лишь плата за ночное и утреннее искушение. За не получившее свободу возбуждение, которое вызвала ее упругая грудь, при каждом вздохе касавшаяся его груди. И потом, когда Бетти дотронулась до его бедра… Он посмотрел на девушку, которая, прочитав в его глазах неукротимую страсть, сжалась в комок.
— А мой… мое белье? — бесцветным голосом спросила она. — Его я тоже просила вас снять?
— Да, жаловались, что бретельки впиваются в тело, — подтвердил он и озорно добавил: — Вы уверены, что не вступали в любовную связь со своим женихом?
Краска прилила к лицу Бетти: смесь ярости и девичьей стыдливости. Не хватало еще оправдываться в поступках, которые не совершала! Она знала, что не следует обращать внимания на его слова, что Симон хочет уязвить ее, но все же спросила:
— А что?
Заметив ее смущение, Симон с воодушевлением начал плести небылицы:
— Понимаете, — серьезно начал он, — когда вы просили меня снять с вас бюстгальтер, вы прошептали, что хотели бы прижаться обнаженной ко мне, — закончил он с наигранным возмущением. — Вы сказали, что хотите…
— Ложь! — сдавленно простонала Бетти, натягивая одеяло аж до подбородка. Внезапная бледность разлилась по ее лицу, на девушку было жалко смотреть. Она лихорадочно соображала: неужели я могла вести себя столь разнузданно? Нет, наверное, он намеренно дразнит ее. И судя по лицу, получает от этого удовольствие. А как же… — О Боже, Бенджамин… — всхлипнула она.
Симон, уже готовый признаться, что всего лишь пошутил, вдруг передумал. Это для ее же блага, уверил он себя.
— Не волнуйтесь, я не выдам вас, — со всей торжественностью, на какую только был способен, заявил он. — Бенджамин никогда ничего не узнает. Кстати, вы помолвлены?
Бетти подозрительно посмотрела на него.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ничего. Просто если вы захотите превратить совращение мужчин в хобби, то, возможно…
Совращение мужчин. Она не ослышалась? Бетти вздохнула: в какой-то момент ей показалось, что Симон сейчас сообщит, будто она… они… Конечно же, нет. Неважно, сколько было выпито этого проклятого вина, она наверняка запомнила, если бы что-то подобное произошло.
— Я хочу одеться, — сухо сказала Бетти.
— Пожалуйста. Я сложил вашу одежду во-о-н там. Все, кроме бюстгальтера, — живо откликнулся Симон и доверительно добавил: — Понимаете, мы уже легли, когда вы вдруг попросили снять и его. Минуту. — Он, словно фокусник, вытащил эту деликатную часть туалета откуда-то из-под одеяла и с улыбкой протянул Бетти.