— Ты — мужик неглупый; догадайся-ка сам!
— Блин! — повысил голос сержант, — да что, на мне — свет клином сошелся? Вокруг столько холостых парней. А ты как на улицах Саратова!
— Чего?
— Любишь женатого! — потерял способность трезво мыслить он. Настя ему нравилась, но он считал это просто следствием долгого воздержания. Та же бесовка, сощурившись, поперла в решительное наступление.
— Ну, что у тебя сын, я, допустим, вижу. А вот твоей жены, извини, нет!
— Ты же знаешь, что она осталась там, у нас!
— И что, всю жизнь бобылем куковать будешь?
— А если мы вернемся?
— А если не вернетесь?
— Папа, да что ты, как маленький! — они не заметили, что сзади стоит Костя и внимательно прислушивается к их перепалке, — она такая красивая!
— А вот я тебе сейчас ремня по мягким запчастям! — разбушевался отец, — а маму ты уже забыл, паршивец?
— Не смей бить ребенка! — Анастасия обняла мальчика руками, и маленький засранец из-за этой импровизированной изгороди показал отцу язык.
Андрей сел со вздохом на траву и обхватил голову тем же, чем Костю Анастасия. Ситуация складывалась, грубо говоря, внештатная. Он дал себе слово никогда не изменять жене, а тут — такие пироги! Настя стала перед ним на колени и глядя прямо в глаза спросила:
— Мне что, локти себе кусать? Может, я тебе не нравлюсь, а? Ты видел, какими на тебя глазами Олька, соседка моя смотрит? Да я вынести этого не могу! Может она тебе больше люба, чем я? Я тебя первая заметила, понял!
Волков чувствовал себя полной скотиной, причем и в первом случае, и во втором.
— Какая еще Олька? Ты что, белены объелась? — заметив слезы на глазах девушки, он охватил ладонями ее голову и вытер их большими пальцами. Настя зарылась лицом в его грудь и вздрагивая спросила:
— Я могу надеяться, что ты меня полюбишь? — Андрей хмыкнул:
— Как сказал один кретин: «надежда умирает последней», аминь! — тут к нему прижался Костя и тихонько на ушко прошептал:
— Папа, ну поцелуй ее, пожалуйста! Я отвернусь! — и отбежал от них в сторону.
— Засранец! — с нежностью сказал Андрей.
— Что? — подняла голову Настя.
— Хочет, чтобы я тебя поцеловал, — пояснил он. У девушки сперло дыхание, — да вот не знаю, разрешишь ли…
— Можно, я тебя сама поцелую? — краснея спросила она, и, не дожидаясь разрешения, прильнула к нему губами…
— Глупенькая, ты же совсем целоваться не умеешь! — прошептал он, отрываясь.
— Так научи! — еще больше покраснела Настя.
— Ну, не здесь же! — сам покраснел парень, когда проходившая мимо Светлана Булдакова показала ему большой палец. Он вскочил и поднял ее.
— Эй, вундеркинд! — позвал Андрей сына, — иди-ка, брат, сюда. Есть одно срочное дело! Сейчас Настя отведет тебя к деду, а я пойду домой.