Он пытался убедить себя, будто дело только в нарушении полицейской процедуры. Она ведь может предупредить брата, Уолли начнет заметать следы, и работа Гриффина станет еще труднее. Простой ответ на простой вопрос.
Но почему-то все не желало выглядеть так просто. Вероятность Сариного намека брату волновала Гриффина гораздо меньше, чем факт, что она исчезнет из его собственной жизни с быстротой молнии, едва узнает о расследовании. И хотя конец их знакомства был бы наилучшим выходом из положения, меньше всего он желал бы себе этого.
По странной причине ему хотелось, чтобы Сара как можно дольше находилась рядом с ним. По крайней мере до тех пор, пока он не разберется, что за чертовщина происходит между ними. По этой-то причине язык у него и не поворачивался заговорить о ее брате. Разве что она прямо спросит, не лежит ли у него на столе дело Уоллеса Гринлифа. Вряд ли он сможет соврать в глаза.
Тут он заметил, что Сара обращается к нему, и постарался отключиться от неприятных мыслей.
— Майкл снова женился несколько месяцев назад и переехал в Питтсбург, где работает его новая жена. Забавно, — проговорила она, глядя в какую-то точку за плечом Гриффина, — он так и не смог пойти навстречу моей единственной за все замужество просьбе, но немедленно оставил работу, дом, детей, всю свою жизнь здесь, чтобы сделать счастливой ее.
Почувствовав, как горько прозвучали эти слова, Сара попыталась улыбнуться.
— Впрочем, мне не на что жаловаться. Развод с Майклом, наверно, самое умное, что я сделала в жизни.
— А чем был плох твой брак? — спросил Гриффин.
Она вздохнула, вертя в руках кружку и почему-то избегая его взгляда.
— Наверно, нам просто не следовало жениться. Я училась в колледже и хотела его окончить, прежде чем мы свяжем свои судьбы. Майкл отговорил меня, упросил пожениться. Пару лет я занималась только тем, что была «женой Майкла», а когда начала подумывать о возвращении в колледж и даже собралась это сделать — забеременела.
Тут Сара улыбнулась по-настоящему.
— Джек и Сэм — просто чудо. Они всегда были хорошими малышами, и я не променяла бы их ни на что на свете. Но Майкл так подмял меня после их рождения… Пойми меня правильно, — поторопилась уточнить она. — Я не хочу сказать, что он делал это сознательно. Он вовсе не был ни подлецом, ни деспотом. Просто не хотел, чтобы я занималась чем-нибудь кроме детей.
— А тебе этого недостаточно? — спросил Гриффин.
Сара наконец подняла глаза, воинственно задрала подбородок и с вызовом посмотрела на него.
— Нет. Думаю, нет. Видит Бог, мне очень нравится быть матерью. Но мне нужно и что-то еще. Разве это так плохо?