— Она не очень хорошо готовит, — покровительственно добавил Сэм, — зато вполне хорошенькая.
— И бейсбол любит, — сказал Джек.
— И баскетбол.
— И хоккей.
— И вообще с ней интересно.
— И «сникерсы» на День Всех Святых покупает.
— И, — заключил Сэм в качестве самого решительного довода, — она может разрешить щенка, если целый год будешь держать свою комнату в порядке.
Гриффин смотрел на мальчуганов и спрашивал, каким чертом его занесло в такую ситуацию.
— Ну что ж, ребята, — начал он и помедлил. — Мама у вас что надо. Она мне очень нравится. Но я не уверен, что…
Телефонный звонок был чудом, дарованным всемилостивейшими небесами. Гриффин одним прыжком очутился у аппарата, сорвал трубку, рявкнул благодарное «Алло?» и нахмурился, потому что ответа не последовало.
— Алло? — повторил он.
— Алло? — ответили с другого конца. Судя по голосу, говорившая была на пороге смерти. — Я звоню Саре Гринлиф.
— Это квартира Гринлиф, — сказал он. — Сара ушла на работу. Я остался с детьми до прихода няни.
— А я и есть няня. Дана Макафи, — сообщила женщина. — Я звоню Саре сказать, что не смогу сегодня прийти.
— Что?
— Мне очень жаль. Я свалилась от чего-то совершенно ужасного и, несомненно, очень заразного. Не думаю, что в таком состоянии мне стоит сидеть с мальчиками.
— Я понимаю.
— Надеюсь, из-за меня у вас не будет проблем?
— Что вы, какие проблемы, — сказал Гриффин, размышляя, что теперь делать.
— Пожалуйста, передайте Саре мои извинения.
— Непременно. Надеюсь, вам скоро станет лучше, — запоздало добавил он, прежде чем повесить трубку.
И что же? Он понятия не имел, когда вернется Сара, и не мог оставить трех восьмилетних мальчишек одних на весь день. Или оставить? Нет, конечно. Даже если они будут просто играть неподалеку от дома, здесь должен оставаться кто-нибудь на случай, если они поранятся или натворят чего-нибудь. Тут Гриффин начал осознавать ситуацию по-настоящему. Что, если кто-то из них серьезно поранится? Он поежился от страха.
— Кто это был? — спросил Джек.
— Миссис Макафи, — сказал Гриффин. — Она заболела, не сможет прийти сегодня.
— Урааааааа! — раздался оглушительный вопль, и ему пришлось прятать улыбку.
— Нельзя радоваться, когда кто-то болеет, — сказал он мальчикам. — Не очень это хорошо.
Они погрустнели, но не слишком.
Он вздохнул, видя только одно решение проблемы.
— Так что думаю, быть мне с вами весь день. И что же вы, джентльмены, хотите делать?
Чего ради он произвел себя в няньки при младенцах, Гриффин не понимал. Ясно, что Стоуни и сержант не придут в восторг от этого однодневного отпуска по уходу за тремя малышами. Впрочем, дело с «Джервал» почти распутано. Стоуни сам справится с увязыванием последних концов, так что завтра они, вероятно, смогут обратиться за санкцией на аресты. Мысль о том, что ему придется арестовать дядю двоих из мальчиков — не говоря уже, что это брат женщины, связать с которой свою дальнейшую жизнь казалось ему таким естественным, — была не из приятных, и Гриффин постарался отодвинуть ее подальше. Гораздо приятнее и актуальнее — сосредоточиться на троих малолетках, выжидающе взиравших на него.