Достав вазу, она тщательно ее осмотрела, чтобы подтвердить сразу родившееся заключение. Это была ваза фирмы «Лалик», приблизительно двадцати четырех дюймов высотой, верхняя часть гладкая, а на закруглении выгравирована Артемида со зверями. На вазе стояли номер и подпись художника, и выглядела она абсолютно новой. Но этот художник работал на фирму более ста лет назад, и хотя за его произведениями гонялись все коллекционеры мира, сохранилось их очень немного. Если данный экземпляр подлинный — в чем Сара не сомневалась, — то стоит ваза несколько сотен тысяч долларов.
Она тихо присвистнула и бережно повернула вазу, поднимая к окну, чтобы поймать свет чистым участком хрусталя. Солнечный луч, отброшенный на потолок мириадами радужных брызг, вызвал у нее крик восторга. Этой вазе место в музее, подумала она, осознавая невероятность того, что держит ее в руках. Интересно, сколько лет она принадлежала семье Мерсеров? И сколько было заплачено при покупке?
— Эй!
Звук глухо прозвучал в почти пустой комнате, а Сара была настолько поглощена вазой, что дернулась при звуке Гриффинова голоса. На кратчайшее мгновение ваза выскользнула из рук, но тут же была подхвачена и крепко прижата к груди. Стоя на коленях, Сара обернулась. Гриффин стоял в дверях на другом конце комнаты, одетый в свою униформу детектива: мятые серые брюки, мятая белая рубаха и сморщенный галстук. Интересно, есть у него дома утюг?
— Господи, Гриффин, — простонала она. — Никогда больше не подкрадывайся ко мне так.
Он улыбнулся, оттолкнулся от дверного косяка и шагнул к ней.
— Почему нет? Мне нравится, как ты подпрыгиваешь.
— Ага, этот мой прыжок мог стоить тебе полмиллиона долларов.
Он замер на месте, переводя глаза с ее лица на вазу, которую она все еще сжимала в руках, как новорожденного младенца.
— Что?
Она кивнула, бережно протягивая ему бесценный экземпляр.
— За эту безделушку ты можешь получить огромную сумму. Я хочу сказать, что содержимое этого дома и без того переваливает за несколько миллионов, но, если судья Мерсер владел несколькими такими образцами, ты можешь ожидать по-настоящему больших денег.
Гриффин долго взирал на Сару, ожидая, пока ее слова улягутся в голове. До этого момента он не очень задумывался над величиной состояния, оставленного неожиданно нашедшимися родственниками. Но когда она произнесла это в таких конкретных выражениях, когда он увидел вазу, столь очевидно дорогую, сознание обретенного навалилось на него, как тонна кирпича, и у Гриффина подогнулись колени.
Чтобы не оконфузиться, свалившись на пол, Гриффин сел рядом с Сарой и вытянутым пальцем бережно обвел изящные линии вазы.