Вот это Кубатай предложил зря. Стас тут же одумался.
— Нет, мис… дядя Кубатай. Мы домой хотим, к папе с мамой.
Кубатай, покачиваемый ветром, вздохнул.
— Ладно, ребята. Но учтите: еще раз в будущее попадете, так просто не отпустим.
Мы кивнули.
— А это, Стас, я для тебя захватил, — сказал Кубатай, доставая из кармана пластиковый конверт, — полюбился ты мне… У входа положу.
— А что там? — дрожащим голосом спросил Стас, сгорая от любопытства.
— Откроешь, узнаешь, — загадочно ответил ему Кубатай, а затем обратился к нам обоим: — Удачи я вам не желаю. Но надеюсь, что выживете.
С этим оптимистическим напутствием он отпустил один из воздушных шариков и опустился на поверхность. Присоску свою он отключить забыл, и мы слышали его шумное дыхание.
— Настоящий герой, — сказал Стас.
— Спасибо, — отозвался Кубатай. Связь еще действовала. — Хоть вы меня понимаете…
Стас смахнул с глаз слезинку и сказал:
— Дядя Кубатай, у вас вся спина белая.
— Ерунда, обсохнет — отвалится, — сказал Кубатай. — Это скафандр был великоват, я его веревками обвязал, а те расплавились.
Стас гордо посмотрел на меня:
— Видишь? Мы с Кубатаем мыслим одинаково!
— Сочувствую, — сказал я. И тут мы увидели большую группу сфинксов, выскочивших из-за угла куполообразного Храма. Насчет угла я не уверен, но выглядело это так. Сфинксы большими прыжками неслись к Кубатаю.
— Шухер! — заорал Стас. Кубатай оглянулся и начал торопливо выгребать из карманов песок, смешно подпрыгивая на месте. Свежий ветерок подхватил его и медленно понес ввысь. Песочек на сфинксов так и сыпался.
— Стоять! — заорал один из них, поднимая лапу с оружием.
— Я и так не шевелюсь, — резонно ответил Кубатай.
Сфинксы посовещались и крикнули:
— Ты кто такой?
— Я метеозонд, — спокойно сообщил Кубатай. — Температура воздуха — сто двадцать градусов выше нуля, ветер южный. Продолжаю полет.
— А ты не земной диверсант Кубатай? — подозрительно спросил сфинкс с пистолетом.
— Я метеозонд, а вовсе не Кубатай! — твердо стоял на своем генерал-сержант. Сфинксы заколебались.
— Если он Кубатай, то он врет. Люди умеют, — сказал один.
— А если метеозонд, то говорит правду, — заявил другой.
Сфинксы были в растерянности. Песочек на них так и сыпался.
— Ты Кубатай? — еще раз спросил Сфинкс.
— Метеозонд.
— Кубатай?
— Метеозонд.
— Метеозонд?
— Кубатай. Ой, я ошибся!
— Метеозонды не ошибаются! — радостно заорали сфинксы. — Сейчас мы тебя собьем!
И тут, в самый тревожный для Кубатая момент, невдалеке бухнул взрыв. Огромная цистерна, парящая в воздухе, дрогнула, и из нее широкой струей потекла валерьянка. На венерианском воздухе она шипела, кипела и испарялась.