— По вашему мнению, господин Буало, — перебил рассказчика Фрикэ, — в этих бочонках было золото?
— Я склонен так думать, учитывая тяжесть бочонков и те предосторожности, которые были приняты при их перевозке.
— Но ведь сумма должна быть огромная.
— Да, не маленькая. Примерно миллионов десять… Но я продолжаю. Около часа проблуждал я из галереи в галерею, отыскивая выход. Наконец я нашел шахту, которую заприметил еще в то время, когда вместе с свагменами работал над заделкой отверстия. При этой шахте имелась и бочка, находившаяся в хорошем состоянии. Вы, я думаю, были на приисках и видели, как там это устраивается. Я поспешил воспользоваться бочкой. Поднявшись наверх, я вдруг почувствовал над собой что-то крепкое, точно свод. «Господи! — подумал я. — Неужели мне суждено быть погребенному заживо? » Мой факел догорал. При потухающем свете его я разглядел, что сквозь слой земли проходят какие-то корни. Из груди у меня вырвался вздох облегчения. Я достиг верхних слоев земли, я был на пути к спасению. Как бешеный, принялся я рыть землю ножом. Земля оказалась рыхлая, комки ее отделялись легко и обильно падали вниз. Я заметил, что земля состояла наполовину из сгнивших листьев. Вскоре мне удалось проделать отверстие, достаточное для того, чтобы пролезть. Я протиснулся наверх и очутился в дупле того самого камедного дерева, в котором вы меня увидели.
Только бесстрашный парижанин закончил свой рассказ, как вдали показался всадник, скакавший во весь опор прямо к лагерю.
То был Даниель, француз-скваттер.
— Как! Это вы, господин Буало? Откуда вас Бог несет? — воскликнул он. — А мы о вас как беспокоились!
— Я пришел из рудника по другому ходу. Сведения, сообщенные вами, оказались абсолютно верны. Что новенького?
— Очень много новенького. Мы арестовали фуру, запряженную десятью лошадьми.
— Это почему?
— Потому что фурой, нагруженной тридцатью бочонками странной формы, правил некто ландлорд, первый мошенник в околотке. Вместе с ландлордом ехали в фуре один субъект, которого я часто видел в компании разбойника Сэма Смита. Поэтому я не мог не остановить их и не полюбопытствовать, что они везут и откуда держат путь.