Она печально улыбнулась, и Беверли, забывшись на какую-то долю секунды, ответил ей улыбкой. Потом, кашлянув, уведомил ее:
— А теперь, леди Эвелина, если вы закончили свой допрос, то, может быть, позволите мне вернуться к своей работе? — Не дожидаясь ответа, он торопливо удалился.
Она медленно пошла за ним следом, размышляя. Может быть, Джастину действительно абсолютно безразлично мнение бригадного генерала? Тут есть над чем подумать.
Эвелина привыкла всю свою жизнь получать одобрение и похвалу со стороны всех членов своей семьи. Если ее лишить поддержки семьи, то что у нее останется?
При одной мысли об этом ей стало страшно. Нет, уж такого у нее не отнимут. Она добьется успеха. Она не посрамит ни своей семьи, ни тетушки, ни миссис Вандервурт. Все шло пока как по маслу.
Успокаивая себя, она заглянула в большой холл и полюбовалась результатами работы, проделанной во внутреннем дворике. Сорная трава выполота, а каменные плиты сияли чистотой. Для придания романтичности оставили лишь мох на каменных вазах, а небольшой давно заросший пруд вычистили и заново заселили крупными золотыми рыбками. Несколько садовников высаживали в трещины, образовавшиеся в камне, цветущие растения, а с одного берега пруда на другой перекинули изящный горбатый мостик решетчатой конструкции, в середине которого соорудили беседку из замысловато переплетающихся прутьев кованого железа.
Все было великолепно. Все предвещало успех.
— Вижу, вы снова надели свое серое шерстяное платье? — крикнула Мэри, появляясь в раскрытых застекленных дверях. Эвелина оглянулась.
Несмотря на свою влюбчивость, Мэри, к счастью, обладала чувством долга. Она не только успела закончить подвенечное платье миссис Вандервурт, но и почти завершила работу над фатой. Вчера, чуть раньше намеченного срока, прибыл роскошный атлас для скатерти, который, однако, несколько помялся в дороге, как заметил Джастин, по ошибке вскрывший коробку, в которой его доставили.
— Мэри, — обратилась к ней Эвелина, оставив без внимания ее вопрос, — я еду на велосипеде в город. Тебе что-нибудь нужно?
— Еще пять сотен портновских булавок.
— Хорошо. Я вернусь примерно через час.
— Не спешите, Эвелина. Вы заслужили немножко отдыха! — крикнула ей вслед Мэри.
Мэри вернулась в рабочую комнату, покачивая головой с чисто галльской печалью.
— Ах, если бы она только надела одно из платьев, которые сшила я…
— Ты что-то сказала? — спросил Бак, входя в комнату с охапкой свернутых в рулон тканей. Положив их на стол, он подошел к Мэри.
— Леди Эвелина, бедная голубка. Сейчас трудно в это поверить, но в платьях, созданных моими руками, она… — Мэри замолчала и поцеловала кончики своих пальцев.