Джоди набросилась на него, не скрывая своего презрения:
— Много ты понимаешь в делах «Компании Такетт».
— Я и не выступаю в роли эксперта по добыче нефти, — спокойно отозвался Кей. — Просто я выражаю свое мнение, поскольку я с ним познакомился. Кейто не прячет глаза, похоже, ему нечего скрывать. Я его видел в конце рабочего дня. Он весь пропотел и выпачкал одежду, что свидетельствует о том, что он весь день трудился под палящим солнцем.
Джоди выпустила к потолку струю дыма.
— Похоже, что этот Кейто преподал тебе неплохой урок трудовой этики. Тебе тоже полезно немного попотеть и запачкать ручки, одним словом, потрудиться на благо «Компании».
— Кей не сидел без дела, мама. Он починил запор на воротах.
— И ты называешь это работой? Я имею в виду настоящий тяжкий труд, до седьмого пота.
— На твою нефтяную «Компанию», ты хочешь сказать. — Несмотря на твердое решение сдерживаться, Кей повысил голос.
— Тебе это не повредило бы, разве не так?
— Нет, не повредило бы. Только «Компания» не моя лавочка. Она твоя.
— А, так вот почему ты никогда не хотел работать на «Компанию»? Из-за того, что я тут главная? Из-за того, что не хотел подчиняться женщине?
Кей, качая головой, горестно улыбнулся.
— Нет, Джоди. Я не хотел работать на «Компанию», потому что это меня не интересует.
— Почему?
Джоди никогда не удовлетворялась простым кратким ответом. Сколько он себя помнил, мать всегда требовала оправданий, объяснений и обоснований чужого мнения, особенно если оно расходилось с ее собственным. Неудивительно, что отец обращал свое внимание на других женщин. Жизнь с Джоди сводилась к непрестанной борьбе, в которой она стремилась одержать победу. Очень скоро мужчина уставал от подобного противоборства.
Стараясь сохранять спокойствие, Кей ответил:
— Если бы мы по-прежнему разведывали нефть, если бы по-прежнему нас поджидали неожиданности, я бы еще подумал о том, чтобы работать на «Компанию».
— Значит, ты жаждешь приключений?
— Рутина не в моем вкусе.
— Тогда тебе следовало жить во время нефтяного бума. Сюда толпами стекались такие типы, как ты. Восточный Техас кишмя кишел авантюристами и шулерами, проходимцами и шлюхами. Жили одним днем. Шли на страшный риск. Не думали о будущем, им было на все наплевать. И это ты называешь жизнью? Для тебя жить — балансировать на проволоке над пропастью и быть сожранным крокодилами, стоит только сорваться. Для тебя, как для твоего отца, главное — приключения.
Кей так сильно сжал зубы, что у него заныли скулы.
— Думай что хочешь, Джоди. — Затем, наклонившись вперед, он объявил, подчеркивая каждое слово ударом указательного пальца по столу: