* * *
Маршал Бертье давал вечер, на который были приглашены император и императрица. Наполеон, желая усыпить подозрения Жозефины, был с ней необычно предупредителен и галантен. Результат был обратным — она встревожилась, и с поджатыми губами искоса внимательно следила за ним. Когда он подал ей тарелку, взяв ее из рук пажа, тревога ее усилилась. «Она по опыту знала, — сообщает нам Фавр, — что за подчеркнутым проявлением нежных чувств к жене скрывается похотливая тяга к какой-то новой юбке».
Она не ошиблась. Император, обойдя вокруг стола, остановился между мадам Жюно и мадам Дюшатель, которые протягивали руки к блюду с оливками.
Императрица, не спускавшая глаз с Наполеона, увидела, как он схватил блюдо и подал мадам Дюшателъ со словами:
— Но лучше бы Вам не есть оливки вечером, это вредно!
Заметив мрачный подозрительный взгляд Жозефины, Наполеон обратился к другой соседке, но и ей невольно высказал свое чувство к мадам Дюшатель:
— А Вы, мадам Жюно, не едите оливок? Вы поступаете правильно… и даже вдвойне правильно… Вы правы и в том, что не подражаете мадам Дюшатель — она ведь неподражаема.
Услышав этот комплимент, мадам Дюшатель вспыхнула румянцем; императрица заметила ее волнение. На следующий день она пригласила мадам Жюно на завтрак и стала расспрашивать, о чем говорил Наполеон с нею и ее соседкой на обеде у Бертье.
— Император был очень весел. О чем он говорил с Вами, наверное, о предстоящем отъезде в Испанию?
— Да, мадам, он говорил мне, что француженка должна быть особенно элегантной в чужой стране, и хвалил мои туалеты.
— Ас мадам Дюшатель он тоже говорил о туалетах? — спросила Жозефина притворно-равнодушным тоном.
— Нет, мадам, насколько я могу припомнить, он говорил ей, что вечером вредно есть оливки. Жозефина язвительно рассмеялась:
— Если уж он взялся давать ей советы, то должен был сказать еще, что смешно изображать из себя Роклану, имея такой длинный нос!
Потом она порывисто отошла к камину и, взяв в руки только что напечатанную книгу мадам де Жанлис о мадемуазель де Лавальер, показала ее мадам Жюно:
— Вот книга, которая вскружила головы костлявым блондинкам! Они все уверены, что станут фаворитками! Как бы не так!
Бедняжке мадам Жюно пришлось выслушать за завтраком немало сетований и признаний. Императрица стонала, скрипела зубами, пронзительно бранила соперницу и строила планы мщения, а за десертом разразилась рыданиями:
— Подумать только, всего десять дней назад император приходил ко мне в спальню. Какую мы провели чудесную ночь… Он был нежен и пылок, словно молодой лейтенантик!