31 августа он был в Седане.
1 сентября произошла настоящая бойня, и Наполеон III, сочтя, что бесполезно вести дальнейшие военные действия, сказал офицерам:
— Месье! Слишком много крови уже пролито. Хватит! Я мечтаю о перемирии.
В четыре часа генерал Рей передал Вильгельму письмо:
«Месье, Мне не суждено было сложить голову в бою, и поэтому мне остается только положить шпагу к ногам Вашего Высочества.
Примите приношение из рук вашего брата. Наполеон».
На следующий день император был взят под стражу.
НАПОЛЕОН III ИЗ ПРУССКОГО ПЛЕНА ТРЕБУЕТ ОТ ЕВГЕНИИ НЕЖНОСТИ
Когда от государства
осталась четверть луга,
Он вспомнил, что когда-то
при нем была супруга.
Гюстав Фурнье
3 сентября в три часа дня министр внутренних дел Энри Шевро вошел в кабинет императрицы. Он был бледен. Не произнеся ни слова, он протянул ей только что полученную из Седана телеграмму. Евгения развернула ее и прочла:
«Армия разбита, мне не удалось погибнуть вместе с моими солдатами, ради спасения остатков войск я сдался в плен.
Наполеон».
Императрица, отшвырнув депешу, закричала:
— Нет! Не может быть!
Потом она кликнула своих секретарей, Конти и Фичона, голосом, каким «обычно зовут на помощь».
Те тут же прибежали и нашли императрицу растрепанной, с безумным взглядом, дрожащей от ярости.
Она закричала:
— Вы слышали, в чем они хотят меня уверить? Что император сдался! Что он капитулировал! Разве можно всерьез принимать такую галиматью!
Секретари, пораженные и напуганные, молчали.
Она угрожающе надвинулась на них:
— Ведь вы не верите в это?
— Мадам, — промямлил Конти, — бывают такие обстоятельства, когда даже самые храбрые…
Евгения оборвала его и «страшным голосом» возопила:
— Нет! Император не капитулировал! Чтобы Наполеон капитулировал?! Он погиб! Вы слышите: он погиб и от меня хотят это скрыть!
«Искаженными чертами лица, блуждающим взором она напоминала Эринию», — пишет Морис Палеолог, которому обо всех деталях этой сцены рассказывал сам Конти.
Она потрясала кулаками:
— Он погиб!
Ее мысли мешались. Через секунду она кричала:
— Почему его не убили! Почему он не остался лежать там, под стенами Седана! Какой позор! Его сыну останется запятнанное позором имя!
Внезапно ее гнев утих, она, заливаясь слезами, упала на колени и, мысленно обращаясь к императору, произнесла:
— Прости меня! Прости меня!
И потеряла сознание.
Через час, успокоившись и собравшись с силами, она созвала министров.
— Вероятно, вот-вот вспыхнет восстание, — заявил Шевро. — Сразу после того как стало известно о капитуляции императора, в пригороде начали формироваться отряды. Мне сообщили, что видели группы людей, которые кричали: «Да здравствует Республика!» Не сегодня, так завтра они направятся к Тюильри. Что делать?