Хэйман говорил об этом не спеша, взвешивая каждое слово, как о чем-то самом обыденном.
Внезапно Джексона охватила тревога. Из всех людей, с которыми ему доводилось сталкиваться, этот человек был самым опасным противником по уму и умению обращаться с оружием. Однако он ютился в жалкой лачуге, в окружении шайки отчаянных и жестоких головорезов, единственным достоинством которых было только то, что они беспрекословно подчинялись хозяину. Пожалуй, не найти ни горца, ни пастуха, который согласился бы жить в таких скотских условиях. Между тем все говорили о том, что Хэйман обрек себя на такое существование надолго. Наверное, он мог бы время от времени в поисках развлечений позволить себе нагрянуть в один из отдаленных городов, где его никто не знает, или пересечь границу и вволю посорить несколько дней деньгами налево и направо в соседней стране. Но Джесси показалось, что в душе Хэйман должен мучительно тосковать по книгам, содержательному разговору, хорошей музыке и картинам, короче, всему тому, что радует глаз и ухо образованных людей. А раз так, то что ему может дать заурядный дебош в приграничной полосе?
А путь в большие города ему заказан. От общества порядочных людей этот бандит отрезан окончательно. Пятьдесят тысяч долларов награды отравили вокруг него атмосферу, как он сам только что сказал, даже здесь, в горах, но то же самое он будет чувствовать и в любом другом месте.
Что же осталось ему взамен? Вот это Джексон хорошо знал и понимал. За отказ от мирских благ этот отщепенец получал радость от противостояния малыми силами превосходящим. За счет маневров, искусной тактики, неожиданного направления удара он выигрывал сражение за сражением, подобно новоявленному Наполеону. Испытывал высочайшее наслаждение оттого, что везде был первым, подчинял людей своей власти, презирал закон и жил вольной жизнью, вознесясь надо всеми как ястреб, парящий в небе.
По этой же причине Хэйман не согласился на предложение Джексона. Он должен быть первым. А те, кто присоединяются к его банде, могут быть только его слугами, но никак не товарищами.
Когда Джесси все это обдумал, ему многое стало ясно.
В комнате на столе он увидел большой комбинированный замок, вокруг которого были разбросаны небольшие блестящие стальные инструменты, было такое впечатление, словно кто-то разбирал его на части. Джесси показал на этот замок и произнес:
— Ты знаешь, Хэйман, что все на свете имеет свою цену?
— Верно, — согласился тот, — назови, какую ты предлагаешь.
— Я разгадаю устройство этого замка и как его открыть.