— Лучше летать, как бекас, нежели быть повешенным. Как думаешь?
Грирсон облизал губы. Потом поднял горящий взгляд на своего захватчика…
— О, они сделают это! Боже, на прошлой неделе я видел, как они вздернули мексиканца. Даже не раздумывали! — Неожиданно его пробрала дрожь, и он вдруг воскликнул: — Послушайте, вы думаете, что хотите знать. Но вам совсем не стоит знать всего. Если бы вы знали все, то поняли бы, что находитесь в гораздо более тяжелом положении, чем можете догадываться!
— Я всю жизнь испытываю судьбу, это всего лишь еще один случай, — спокойно отозвался Дэвон.
Грирсон закрыл глаза, сжал зубы, а потом взорвался:
— Да хватит вам! Это большой человек, может быть, главный хозяин!
— Что за главный хозяин?
— Ну, кого же я могу иметь в виду, как не самого главного хозяина в этом городе? Это тот старый, жирный тип, кто же еще! — Он проговорил эти слова едва ли не шепотом, выпучив глаза.
— Я все еще ничего не понял, — признался Дэвон.
Его собеседник сделал жест, выражающий крайнюю степень отвращения. Затем подошел поближе, наклонился и напрягся. Такое лицо, каким было его, бывает у человека, который кричит против ветра, однако до Дэвона донесся только еле слышный шепот:
— Берчард!
Глава 4
ИГРОК ПОКАЗЫВАЕТ ЛОВКОСТЬ
— Берчард? Владелец игорного дома «Палас»? Ты его имеешь в виду?
Грирсон оглянулся по сторонам, будто его преследуют тигры.
— Почему бы вам не написать обо всем этом в газетах? — прорычал он. — Черт побери, делайте что хотите, но только попробуйте кричать об этом на весь город, как вас сразу же уберут.
— Берчард? Берчард? — повторил Дэвон. — Святые Небеса, это невозможно! Я же даже не видел его ни разу в жизни!
— Неправда, — горячо возразил Грирсон. — Он хочет купить вашу землю, а вы не хотите ее продать!
— Не хочу продать? Берчарду? Он никогда не предлагал мне такого. Никто, кроме Уилльямса…
— Ну вот, Кленси Уилльямс не кто иной, как подручный Берчарда! — заверил молодой человек.
— Уилльямс? Он что, работает на Берчарда?
— Я все выложил и больше не скажу ни слова, — был ответ. — Если вас это не устраивает, ну что ж, нарушайте свое слово и тащите меня на виселицу.
— Ладно, — сказал Дэвон. — Ты сообщил мне то, что я хотел знать. Доброй ночи, Грирсон! Отложим дальнейшее, скажем, на завтра! — Он сердечно улыбнулся и дотронулся до револьвера.
Грирсон встал и осторожно попятился из комнаты. Пару раз он остановился, крепко сжимая кулаки, будто раздумывая, не броситься ли ему на своего победителя. Затем рывком распахнул дверь и выскочил на улицу.
Дэвон поднялся к себе, запер дверь, разложил на подоконнике в ряд оловянные гвоздики, лег в постель и заснул как моряк, глубоко, без сновидений.