— Думаю, Лаури, вы все-таки несправедливы к Дрейку, — заметил Джон. — Сомневаюсь, что вы для него были лишь приятным времяпрепровождением. Ведь он возложил на вас всю ответственность за воспитание дочери. Сам-то он не может находиться с ней постоянно, нужно зарабатывать на жизнь. Да и какой из мужчины воспитатель!
— Но мне за это платят, Джон. Он мог бы с такой же легкостью нанять кого угодно.
— Верно. Но он нанял вас. Несмотря на то, что красивая женщина, живущая в доме одинокого мужчины, может вызвать всевозможные пересуды.
— Просто, видимо, лень было искать кого-то другого. Да и рекомендации у меня были отличные.
— Ладно, не будем спорить, — смиренно произнес Джон. — Но у меня есть еще один аргумент.
Голос его дрогнул, и это не укрылось от Лаури. Вскинув голову, она внимательно посмотрела на него.
— Я видел вас вместе и никогда не забуду, какими сияющими глазами он смотрел на вас. Он любит вас, Лаури.
— То, что вы видели, называется похотью. Не стану скрывать, нас непреодолимо тянет друг к другу. Я знаю, он… хочет меня.
— Нет, Лаури. Похоть и любовь — разные вещи. Думаю, вы и сами это прекрасно понимаете.
Джон грустно улыбнулся. На секунду ей показалось, что он чего-то недоговаривает. Она раскрыла было рот, чтобы ответить, но сказать было нечего. Поняв это, Джон поспешно добавил:
— И я никогда не видел, чтобы мужчина так ревновал. Помните, как он вел себя, когда я впервые пришел в ваш дом.
— Он ревновал к вам Дженифер, а не меня, — заметила Лаури. — Ему и в голову не пришло, что между нами что-то может быть. — Лаури горько рассмеялась. — Да и, кроме того, судя по той роли, которую отвел мне Дрейк, маловероятно, чтобы он ревновал меня к вам. Подумаешь, какое дело! Видимся один раз в неделю да еще в присутствии Дженифер. Смешно даже предполагать такое!
— Так его жена умерла три года назад?
— Да. Доктор Норвуд говорила мне, что она умерла, когда Дженифер было несколько месяцев. Это единственное, что мне известно. Дрейк никогда не заводил разговор о своей жене. Это что-то вроде табу.
— Гм… Странно, что такой уверенный в себе человек, как Дрейк, способен так долго горевать. Лаури тяжело вздохнула:
— Я этого тоже не понимаю, Джон. Но это действительно так. Вне всякого сомнения.
Вскоре они с Дженифер собрались уходить. Выплакавшись, Лаури немного успокоилась, и теперь, покидая дом Джона, чувствовала себя так, словно с души у нее свалился тяжелый камень. У дверей Джон обнял ее за плечи:
— Лаури, если вам вдруг понадобится помощь, прошу вас, не стесняйтесь, звоните. Я знаю, что испытываешь, когда болит душа. Иногда очень важно вовремя выговориться.