— Ты можешь думать обо мне все, что угодно, — проговорила она, — но я хочу, чтобы ты знал… То, что было, я сделала не от скуки и не потому, что для меня в порядке вещей спать с незнакомцами…
— Это неважно, — ответил он негромко.
Тогда она повернула голову и посмотрела на него.
— Это важно для меня. Я хочу, чтобы ты знал… Он осторожно опустил руки ей на плечи и развернул лицом к себе.
— Ты действительно считаешь, что во всем виновато именно катание на “чертовом колесе”?
Она закусила губу, словно боясь, что она задрожит и выдаст ее чувства.
— Нет.
Она покачала головой, и Хэммонд привлек ее к себе. Просто привлек к себе и долго не отпускал, положив щеку на ее теплую макушку. Босиком, в не по размеру большой футболке, она казалась особенно хрупкой и уязвимой, и, обнимая ее так, он чувствовал себя мужественным покровителем и защитником.
При мысли об этом Хэммонд невольно улыбнулся. Она почувствовала это и подняла голову.
— Что?..
— Так, ничего… Просто я подумал, как мне хорошо с тобой. А ты чувствуешь это?
Она задумчиво склонила голову.
— Не знаю.
— Я имел в виду… Ну, со мной?..
— Мне тоже было хорошо. И.., спасибо.
— За что?
— За то, что подумал обо мне.
Хэммонд невольно улыбнулся. Упаковку презервативов он держал в ящике ночного столика, и теперь, при воспоминании о том, как он, торопясь, разрывал зубами пластиковый пакетик и натягивал тонкую резиновую кишку, ему стало смешно. Вместе с тем он почувствовал и смущение, поскольку считал, что сделал только то, что был должен.
— Я просто хотел произвести приятное впечатление, — пробормотал он, пытаясь свести все к шутке.
Она неожиданно погладила его по груди, застав Хэммонда врасплох.
— Спасибо тебе за это и.., за все остальное, — сказала она чуть слышно.
В ответ он бережно взял ее за подбородок и, заставив приподнять голову, снова поцеловал. Желание, которое вновь пробудилось в нем, заставило его негромко застонать, и в ответ с ее губ тоже сорвался тихий стон.
Одной искры было достаточно, чтобы их страсть снова вспыхнула еще ярче, еще горячее. Они не говорили, а почти шептали, но это лишь усиливало ощущение близости между ними.
— Тебе нравится?..
— Да.
— Я не слишком тороплюсь?
— Нет.
— Я просто не знал…
— И я тоже не знала.
— Извини.
— Неважно.
— Если я сделал тебе больно…
— Нет. Ты бы не сделал.
— Ты не против, если…
— Нет. Конечно — нет.
— Господи… Как ты прекрасна! О-о-о, ты уже…
— Да.
— ..Готова.
— Мне так жаль…
— Жаль? Чего?
— Ну, я имела в виду. Ты… Я…
— Не жалей ни о чем, ладно?
— Ладно. Позволь мне прикоснуться к тебе.
— Нет, это ты позволь мне прикоснуться к тебе…