— Я ни минуты не сомневалась, что он действительно собирался это сделать. — Голос Джейд звучал глухо. Диллон чувствовал, что она сейчас не здесь, а там, в том холодном, дождливом февральском вечере.
— Я повернулась и побежала, но Нил догнал меня и схватил за волосы. Мне было больно. Я закричала, на глазах выступили слезы. Я пыталась освободить волосы, но не смогла. Руки у меня были подняты, и он обхватил меня за талию и бросил на землю. Было холодно и мокро, — она поморщилась, — очень плохо пахло, какой-то тухлой рыбой. Хатч закричал: «Нил, ты что, с ума сошел?» А Нил ответил: «Мы сделаем то, что я сказал. Заткнись и помоги мне. Держи ей руки».
Я плакала и кричала: «Нет, нет!» Кроме Нила, я никого не видела. Я ударила его, тогда Хатч сел рядом с моей головой и схватил меня за запястья. Он прижал их к земле у меня за головой. Нил наклонился надо мной и велел заткнуться. Он несколько раз ударил меня по лицу.
Ламар сказал: «Нил, ты что, взбесился?» Нил обернулся, посмотрел на него и сказал: «Лучше помоги, а не веди себя как тряпка. Ничего с ней не будет». Ламар отступил. Я не видела его, но слышала, как он сказал: «Она же плачет». Тут Нил просто рассвирепел и сказал: «Хочешь получить свою порцию или нет? Если нет, вали отсюда подальше».
Нил навалился на меня. Он раздвинул мне ноги и уперся коленом в бок. Я закричала. Он опять меня ударил. Я пыталась брыкаться. Тут-то и Ламар взял меня за ноги. Я не могла пошевелиться. Я стала умолять их не делать этого.
«Заткните ее, — сказал Нил. — Я не могу слышать этот вой, бабские вопли». Хатч схватил мои запястья одной рукой, а другой закрыл мне рот. Я повернула голову и старалась глазами умолить Хатча помочь мне, но он не смотрел мне в глаза. Он смотрел на Нила.
Диллон сидел с каменным лицом. Он ничего не говорил. Секунду Джейд теребила застежку на ручных часах. В комнате стало так тихо, что было слышно, как они тикают.
— Нил разорвал мою блузку. Бюстгальтер застегивался спереди. Он расстегнул его и сдернул. Я помню… я помню, мне было невыносимо стыдно лежать в таком виде. Я закрыла глаза. Я так сильно прикусила язык, что почувствовала вкус крови. Он сказал: «Неплохо смотрятся сиськи Джейд Сперри».
Она всхлипнула, но слез не было.
— Я думала, что умру. Я хотела умереть от обиды и унижения… Нил, которого я ненавидела… — Джейд закрыла рот ладонями, как будто ее тошнило, однако продолжала, речь звучала глухо. — Он положил на меня свои руки. Он мял, и щипал, и сжимал меня. Это было ужасно: очень больно и унизительно. Затем он нагнулся и впился в мой сосок. Было очень больно.