— Не нравится мне все это, — нахмурился Ду. — Надо открыть оружейный ящик.
— Пожалуй. — Уно выплюнул травинку, которую жевал, и взялся за сломанный фальконет, погруженный стараниями Коротышки Дюпена на их телегу. Следом за фальконетом в грязь полетели бочки, ящики и прочий обозный хлам.
На них стали оглядываться с соседних телег.
— А ты не торопишься, Ахмет? — спросил вполголоса Тэрцо.
— Нет, Сейчас самое время. — И он сбросил с повозки последний тюк ротного имущества. — Доставай мушкеты, сыпь порох на полку. Фитиль пали.
Тэрцо достал трут, чиркнул огнивом.
— Что это вы тут вытворяете? Какого черта здесь происходит? Я же не велел разгружаться! — из тумана появился Коротышка Дюпен. В одной его руке была шпага, в другой пистолет.
— Ну вот. Я так и думал, — вздохнул Ду, вставляя тлеющий фитиль в пальник мушкета.
— Вспомни говно, оно и появится. — Уно сплюнул себе под ноги и, вынув свой баделер из ножен, положил его под правой рукой, на телегу.
— Что ты там лопочешь, албанец? Отвечай по-человечески, какого черта ты ротное добро вывалил в грязь?
— Пистолет с кремневым замком, конечно, удобен, — улыбнулся Уно. — Особенно удобно им махать перед носом испуганного новобранца. Но есть один недостаток. Такой пистоль часто дает осечку, особенно в туман, когда кремень сырой. А вот мушкет... Фитильный мушкет осечек практически не дает. Особенно если подсыпать сухой порох на полку.
— Немедленно грузите все обратно, придурки, — уже менее уверенно потребовал Дюпен.
— Он так ничего и не понял, Ахмет, — скривился Ду.
— Значит, умрет дураком. — Ахмет направил дуло мушкета в живот капитану и нажал на спусковой крючок.
Поздно спохватившийся капитан успел только вскинуть свой пистоль, но заряженный для стрельбы в упор на турецкий манер, двумя пулями и крупной картечью фитильный мушкет уже рявкнул, разворотив капитану живот и грудь и бросив его на землю.
Дюпен все же нажал на спусковой крючок своего пистоля. Но кремень действительно отсырел на тумане, и пистоль дал осечку.
— Албанская свинья — это очень серьезно, — процедил сквозь зубы Ду. — Даже Гофур-паша не смел нас так называть... А этот коротышка жив. Смотрите, он еще пытается что-то сказать. — И Ду пальнул Дюпену в голову, превратив ее в разбросанную по грязи кровавую кашу.
— Что там?
— Что случилось?
— Почему стрельба? — донеслось до них отовсюду сквозь туман и пороховой дым.
— Венгерская конница нас атакует. Разве не видно?
— Где?
— Там, в тумане. Вон они! Уже близко...
Где-то совсем рядом с албанцами пальнул по туману мушкет.
Справа тоже началась беспорядочная стрельба. Из тумана действительно выскочили всадники, стреляя в кого-то из пистолетов.