— Я с утра уже переговорил со многими, — сообщил сэр Гектор. — Разумеется, мы попросим, чтобы сюда прислали солдат. А пока к нам в графство отправлены специально обученные констебли. Но придется нелегко. Мы будем полностью зависеть от осведомителей. Предложим награду за поимку любого бунтаря — пятьдесят фунтов за рядового мятежника, сотню за одного из вожаков, или дочерей, как они по-дурацки себя называют, и пять сотен за Ребекку. Что думаете, Уиверн? Согласны заплатить свою долю?
— Это большие деньги, — сказал Герейнт.
— Такая сумма вам вполне по силам. — Тетя даже не попыталась скрыть презрения в голосе.
— Я имел в виду, что совсем скоро мы окружим зачинщиков и положим конец этому безумию, — объяснил Герейнт. — И тогда отовсюду слетятся осведомители, чтобы потребовать свою награду.
— Сразу видно, что вы давно не были в наших краях, — заметил сэр Гектор. — Валлийские крестьяне не только глупы и упрямы, но и молчаливы, как пни. Они предпочтут защищать друг друга, чем жить в достатке на деньги от предательства.
— Но кто-то обязательно заговорит, — возразил Герейнт, — с нас хватит и одного.
— Или если удастся поймать кого-то с поличным, — добавил дядя. — Такой пленник может выдать нужные сведения за обещание, что он не проведет следующие семь, а то и больше лет своей жизни на каторжных работах в чужом краю.
— Все, что от меня зависит, я, разумеется, сделаю, — заверил родственников Герейнт. — Завтра в это же время мои люди уже будут знать, что для них же лучше, если застава в Пенфро окажется первой и последней заставой, которую они разрушили. Я уже был готов пересмотреть сумму ренты и несколько уменьшить десятину. Я готов был понизить пошлины, чтобы помочь моим фермерам, но они только что лишились моего сочувствия.
— Ну, — сказала леди Стелла, — это уже хоть что-то. Сэр Гектор осторожно прокашлялся.
— Я отнюдь не намерен критиковать вас, Уиверн, — произнес он, — но я предсказывал нечто подобное, как только услышал о запруде и егерских ловушках в вашем поместье. С этими людьми нельзя проявлять даже намека на слабость.
— Теперь я это понял, — смиренно согласился Герейнт. — Этого больше не повторится, можете не сомневаться. Меня нисколько не забавляет, когда на меня плюют. — Он поднялся и, потянув шнурок звонка, обратился к леди Стелле: — Сейчас подадут чай, тетя.