— А ты хочешь до своего восстания дожить? — буркнул Дебрен. Душист шутовски поклонился, дав понять, что намек понял. — Откуда она взяла?..
— Кипанчо велел дать ей лекарство и сказать, что это от тебя. Он думал, что у него она могла бы не взять. Видимо, разбирается в родительских инстинктах не лучше, чем я в астрономии, но все получилось хорошо. Как видишь. Глупо выглядело бы, если б Чудовище из Ламанксены ни с того ни с сего принялось спасать дефольских детей. Рискуя при этом собственной жизнью.
— И много он дал?
— Все. Я требовал разделить порцию так, как говорил ты, или хотя бы пополам, но ты же знаешь этого кретина. Уж если упрется…
В этот момент женщина робко прервала его.
— Она спрашивает, как давать лекарство.
Дебрен объяснил, а потом с легким сожалением смотрел, как она уходит. Высокая, прекрасно сложенная… У нее было все, чтобы вернуть мужчине долг. И главное, с лихвой…
— Достаточно свистнуть, — с легкой усмешкой бросил Деф Гроот. — Может, и не стала бы подпрыгивать от восторга, но пришла бы наверняка. Ты спас ее единственного ребенка и пытался спасти все, что нажила семья. Она благодарна тебе так, что это почти заменит вам любовь. Кроме того, она в отчаянии, одинока, растеряна. Надеется, что мужские руки принесут ей хотя бы немного безопасности. Не раздумывай, а просто тащи бабу на мою телегу. Не пожалеешь.
Дебрен, злясь на самого себя, разрядил ярость на каком-то комаре-переростке, присевшем на стол. Точным щелчком сплющил насекомому голову и продолжал сидеть, держа на коленях букетик и глядя на дрожащие в агонии крылышки кровопийцы. Все четыре крылышка горели отсветом пожирающего ветряк пламени. Из раздавленного тельца вытекла на доски большая капля крови. Мерзопакостная тварь погибла слишком поздно, вред она уже нанести успела. Кто-то теперь будет чесаться и, возможно, даже…
— О Махрусе, — вздохнул он.
— Молитвами боли не вылечишь, — продолжал Деф Гроот. — Когда я подбрасывал тебе листок с отпечатками руки, то попутно взглянул на твои вещи. Меня заинтересовала подушка, никак не сочетающаяся с образом бродячего голодранца-магуна. В ней есть дыра, ты, вероятно, не заметил. Так вот я сунул в нее любознательный палец, ведь нам, конспираторам, везде чудятся тайники и всяческие… Ну и что я нахожу? Кроме перьев, разумеется?
— Деф Гроот, позови его. Позови Кипанчо.
— Спокойно, не горит. Впрочем, с горением я перебрал. — Он глянул на ветряк. — Но уже спешить к нему нет смысла. Во всяком случае, к этому. Но вот утверждать, что тебе, возможно, следовало бы поскорее вернуться туда, откуда ты прибыл, я б рискнул.