Тщетно пытаясь высвободиться из его объятий, она свирепым взглядом уставилась на его скрытое тенью лицо:
– Ты чуть ли не до смерти перепугал меня! – прошипела она. – Сама не понимаю, как это я еще не перебудила своим воплем всю больницу. И как бы, интересно знать, ты объяснил санитарам причину моего ужаса?
Он только пожал плечами и широко ухмыльнулся.
– Немедленно отпусти меня, – шепотом потребовала она.
– Нет.
– Да!
– Нет!
– Зак, ну пожалуйста. Вдруг кто-нибудь войдет.
– Я прекрасно знаю больничное расписание. У нас вполне достаточно времени, чтобы я успел взять реванш за прошлую ночь.
Он все сильнее и настойчивее прижимал ее к себе, а Камилла отчаянно пыталась хотя бы одернуть подол юбки, задравшийся во время их потасовки почти до середины бедра. Сердце у нее гулко забилось, но девушка лицемерно приписала это пережитому испугу, а вовсе не тому, что она лежала на Заке, отделенная от его почти обнаженного тела лишь тонкой простыней.
– Перестань… – протестующе пролепетала она, но губы Зака тут же заглушили этот робкий протест, прильнув к ее устам. Она изо всех сил старалась отстраниться, но руки Зака стальным кольцом обвивали ее талию.
Поцелуй Зака становился все более страстным, и она почувствовала, как внутри ее начинает бушевать огонь желания, лишая ее воли, затуманивая разум, сокрушая сопротивление. Она слабо застонала и упала Заку на грудь. Руки его тотчас же ослабили железную хватку и принялись ласкать ей спину с нежностью, которая удерживала ее еще прочней, чем несколько секунд назад удерживала сила.
– Не помню, я тебе уже когда-нибудь говорил, какая у тебя нежная попка? – ласково выдохнул он, забравшись Камилле под юбку и нежно поглаживая эту часть ее тела. Жар его пальцев, двигающихся по ее шелковым трусикам, действовал на девушку опьяняюще.
– Нет! Ничего подобного ты мне не говорил. А не то я отвесила бы тебе пощечину, – возразила она без особого убеждения в голосе. Зак еще раз поцеловал ее, и все ее чувства растворились в безбрежном океане желания.
– Зак, пожалуйста, не целуй меня так, – взмолилась она, когда он наконец оторвался от ее губ, но только затем, чтобы исследовать губами ее нежное ушко.
– Прости, – хмыкнул он, – но я не умею целоваться по-другому.
– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, – возмутилась Камилла, пытаясь приподняться. Зак тут же воспользовался этим движением, чтобы опрокинуть ее на спину, так что теперь он оказался сверху, склоняясь над ней, а Камилла лежала почти уткнувшись лицом в его поросшую волосками грудь. Перед глазами ее качался золотой крестик на тонкой цепочке. У девушки перехватило дыхание. Зак провел рукой по волне ее спутанных волос и пробормотал, улыбаясь: