ФЕЯ МЕЛЮЗИНА
Вступление
Кто фея Мелюзина такова?
Гласит молва, что ночью воздух чёрный
Вкруг укреплений замковых забьётся
Под крыльями червицы, чей упругий
Хвост кожистою плетью рассечёт
На части небо, в клубы тьму сбивая,
И яростно взовьётся вновь и вновь
На волнах ветра вопль утраты, боли
И, ветра стоном отозвавшись, смолкнет.
Молва гласит, что к графам Лузиньян
В их смертный час является созданье,
В ком есть змея, и королева есть,
Под траурной вуалью и в короне,
И вместе с графом знаменье творит,
С Царём Небесным мир обресть желая,
Но прочь бежит при Имени Его,
Навек от Благодати отреченна.
Старуха-няня молвит: в замке том
Спят мальчики невинные, обнявши
Во сне друг друга, не пуская холод
В свои сердца; и полночью глухою
Рука вдруг тихо полог развлечёт
И груди к ним тяжёлые придвинет.
И в странном, сладком сне они сосут,
Но с молоком слеза к ним в рот точится.
И сладкое, солёное питьё
Тепло и вместе грусть рождает в сердце.
Они боятся и желают вновь
Сей сон узреть, и сильными взрастают.
Как мал, как безопасен наш мирок,
Но за его окном летает Тайна;
Она то пропоёт в стенанье ветра,
То промелькнёт в движенье водокрута,
Иль о себе напомнит, как рука
Ребёнка, что волчок вращает смело.
На каменной стене – её зубов
Незримых след. В лесу она змеится,
Объединяя смерть корней с рожденьем,
В одно тканьё сплетая ствол и ветвь,
Узор из листьев пёстрых вышивая,
Что краше, чем всё ближе их кончина.
Неведомые Силы – в жизни нашей.
Меж льдов сочится молоко китовье.
От глаз к глазам текут флюиды те же,
Что полюса связуют; нас друг с другом
Сближает магнетизм, и с Небесами.
Цветок моллюска бегает на ножке.
Намытые волною, слой за слоем
Диковинные вырастают дюны,
Из панцирей рачковых, из песчинок —
Вот динозавр, вот мамонт, вот опять
Они в летучий прах волной разбиты…
–
Старинный сочинитель Жан д'Арас,
Нам в поученье и к Господней славе,
Так сообщает: «Во псалме Давида
Суд Божий назван бездною великой.
Поистине, ни стенок и ни дна
Та бездна не имеет, в ней вертится
Душа, не находя себе опоры,
И разум наш, постичь того не в силах,
Объемлется туманом». Сей монах
Смиренно заключает, что не должно
Нам разум применять, где тот бессилен.
Разумный человек – д'Арас так пишет —
Пусть в Аристотеля слова поверит,
Что мир содержит зримых и незримых
Созданий; говорит Апостол Павел,
Что первые незримые созданья —
Свидетели всесилия Творцова —
Умам, пытливым даже, недоступны,