Первое, что сделал Егор в этой жизни, - родился. Он родился слюнявым и горластым, пришёл в этот мир, где его никто не ждал и не собирался на самом-то деле воспитывать: мать умерла при родах, а отец его был неизвестен, потому что мать была прогрессивной женщиной и воспользовалась услугами Анонимного банка спермы. Тогда ещё это считалось постыдным и она забеременела в порядке медицинского эксперимента - немолодая уже женщина, слишком немолодая, чтобы спокойно расстаться со своим первенцем. Всё провёл её приятель из меда.
Если говорить начистоту, то Егор даже не обеспечил рабочими местами нянечек - всё время лежал тихо, и только ближе к ночи заливался горькими слезами - тогда, наверное, ещё слёзками. Поэтому единственные люди, которые были счастливы - комитет по демографии, потому что Егор смог на целых пять минут вывести страну из минуса в тёплый и сумрачный покой цифры ноль, которая в бланках дядей и тётей из комитета демографии означала: "без прироста". Так оно и было. Эта страна не росла.
Даже эта планета не росла. Hа ней жили ужасно смешные существа, которые вечно спорили меж собой, - произошли ль они от приматов, или же не совсем.
Эти существа называли себя людьми, слушали голос извне, который на их жаргоне произносился очень просто и очень по-детски: "бибиси", и пили что-то, что являлось ужасным отравляющим веществом, веруя в недоказанный никем следующий факт: если выпить этого токсина больше обычного, то можно узнать о жизни что-то важное. Важным эти приматы, то есть люди, называли все мысли, которые не относились прямо к вопросам их выживания, размножения и дефекации. Других существ, которые мыслили только в рамках этих трёх категорий, называли мещанами и подчёркнуто не любили.
Hо всего этого Егор не знал. Он лежал в своей люльке и ловил солнечных зайцев. Иногда заяц казался ему не таким солнечным, а это означало, что Егор постепенно фокусирует зрение и замечает, что на тумбочке стоит щербатый стакан, потолок не белили десятки лет, а в воздухе застыла единственная нота - нота Егорова разочарования.
Он был дитя современных родителей, как я уже сказал. Поэтому он стремился насладиться этой жизнью во всей её красе: статистика давно утверждает, что средний человек за свою недолгую жизнь плачет три месяца без перерыва на обед и сон, поглощает тонны полезных и не очень продуктов, проводит за партой пятнадцать своих лучших лет, а также сморкается примерно пять раз на дню, если имеет предрасположенность к аллергии.
Всё это роддомовское время, отпущенное ему судьбой, Егор предусмотрительно потратил на плач. Он хотел успеть ещё и пропьянствовать два года своей жизни, любить четыре года и три месяца, сменить три автомобиля и получить два сертификата о завершении курсов подготовки кого-нибудь-вообще плюс положенные ему по духу либертарианских законов автомобильные права.