— Какой же вы отважный! И что, на Западе все отважные преступники прячутся за женскими юбками? — Он молчал, и Девина, еще больше разозлившись, ядовито добавила: — Нет необходимости отвечать. И так ясно, что вам такое поведение не в новинку.
В ответ бандит промурлыкал у самого уха Девины:
— Совершенно верно, мам. Мне так же удобно за женской юбкой, как и под ней.
Девина вспыхнула и резко закрыла рот. Короткий, едва слышный ответ бандита сделал очевидными две вещи. Во-первых, Девина поняла, что лучше не вступать в препирательства со своим похитителем. Во-вторых, подтвердилось ее первое впечатление. От этого ковбоя пахло алкоголем не потому, что он напился. Дыхание, коснувшееся ее щеки, было чистым и приятным. Он явно облил себя виски. А неряшливый вид, как и притворное опьянение, были частью его плана — усыпить бдительность всех до тех пор, пока дилижанс не приблизится к тому месту, где находились его сообщники. О, этот парень умен, несомненно…
Размышления Девины были прерваны, когда мужчины в масках, прикрепив последние мешки к своим седлам, доложили бородатому:
— Мы готовы ехать.
Таща Девину за собой, бандит направился к своему коню.
И вновь Девину охватил страх. Сердце ее сильно забилось. Отчаянно сопротивляясь, она воскликнула:
— Что… что вы себе позволяете? Отпустите меня! — Подойдя к коню, бандит отпустил ее, окинув при этом презрительным взглядом:
— Не льстите себе. Ваша миссия окончена. Я не собираюсь брать вас с собой. От вас никакого проку. Отправляйтесь к остальным, и побыстрее!
Девина покраснела от унижения и, чтобы скрыть это, быстро повернулась и пошла к остальным пассажирам. Она вся дрожала, но старалась идти с достоинством и не обернулась, услышав стук копыт удалявшихся лошадей.
Внезапно она поняла, что дрожит, и с неохотой приняла помощь охранника, пока кучер занимался пожилой четой.
— С вами все в порядке, мэм?
— Пожалуй, да, если не считать того, что я подверглась грубому обращению со стороны отвратительно пахнущего вора, угрожавшего убить меня.
Его лицо с тяжелым подбородком побагровело. Охранник кивнул, извиняясь:
— Простите, мэм. Я не ожидал, что кто-то будет прятаться в дилижансе. Я ничего не мог поделать.
Но Девине было не до извинений охранника, да и его забота была ни к чему. Несмотря на внешнее спокойствие, она была чрезвычайно потрясена. Этот отвратительный мерзавец, держа ее в своих руках, насмехался над ней, а потом с презрением отшвырнул.
Она вспомнила пронзительный взгляд его темных глаз, которые словно вновь насмехались над ней. Раскрасневшись, Девина оттолкнула руку поддерживавшего ее охранника и, повернувшись, обратилась к кучеру: