Он сидел на траве и хохотал.
«Ты — блестящий ученик, знаешь?»
«Никакой я тебе не ученик! Вытащи меня отсюда».
«Сам вылазь».
Я перестал барахтаться. Я представлю землю твердой и смогу легко из нее вылезти. Я представил ее твердой и вылез… с ног до головы измазанный черной грязью.
«Ну, парень, и перемазался же ты!»
На его голубой рубашке и джинсах не было ни пылинки, ни пятнышка.
«А-а-а!» Я начал вытряхивать землю из волос и ушей. Наконец я бросил бумажник на траву, вошел в жидкую воду и начал чиститься традиционным влажным способом.
«Я знаю, есть и лучший способ чистки».
«Да, есть способ сделать это побыстрее».
«Уж пожалуйста не рассказывай мне о нем. Сиди там и хохочи, а я уж как-нибудь сам до него додумаюсь».
«О'кей».
В конце концов, громко хлюпая ботинками, я побрел к самолету, переоделся и развесил мокрую одежду сушиться на стяжках крыльев.
«Ричард, не забудь то, что ты сделал сегодня. Очень легко забыть те моменты, когда ты понимал мир, и потом решить, что это был просто сон или чудо. Ничто хорошее — не чудо, ничто прекрасное — не сон».
«Ты сам сказал, что мир — это сон, и он прекрасен, иногда. Закат. Облака. Небо».
«Нет. Их образ — это сон. Красота реальна. Ты чувствуешь разницу?»
Я кивнул, почти понимая его. Позже я украдкой глянул в «Справочник Мессии».
Мир — это твоя ученическая тетрадка, страницы, на которых ты решаешь задачки.
Он нереален, хоть ты и можешь выразить в нем реальность, если пожелаешь.
Ты также волен писать чепуху, или ложь, или вырывать страницы.
Истинный первородный грех заключается в ограничении Абсолюта. Не делай этого.
Был свежий теплый полдень, ливень ненадолго прекратился, и тротуары, по которым мы шагали из города к самолетам, были все еще мокрыми.
«Ты ведь можешь проходить сквозь стены, да, Дон?»
«Нет».
«Когда ты говоришь „нет“, а я знаю, что на самом деле можешь, это означает, что тебе не нравится, как я сформулировал вопрос».
«Мы крайне наблюдательны», — сказал он.
«Все дело в „проходить“ или в „стенах“?»
«Да, но не только. Твой вопрос предполагает, что я существую в одном ограниченном пространстве-времени и перемещаюсь в другое пространство-время. Сегодня у меня нет желания соглашаться с твоими ложными предположениями обо мне».
Я нахмурился. Он знал, о чем я спрашивал. Почему бы ему не ответить просто на мой вопрос и дать мне возможность узнать, как он это делает?
«Этим я пытаюсь помочь тебе поточнее формулировать свои мысли», — сказал он мягко.
«Ну ладно. Ты можешь сделать так, чтобы казалось, что ты можешь пройти сквозь стену. Так лучше?»
«Да, лучше. Но, если ты желаешь быть точным…»