Дейзи удивилась реакции Этьена. Она надеялась, что ее отъезд его огорчит. Может, Изабель права и она одна из многих?
— Вероятно, ты прав, — холодно промолвила она.
— Бог свидетель, я не хочу твоего отъезда, но Изабель способна на все.
Дейзи вскинула брови.
— Ты это серьезно?
Герцог, вздохнув, покачал головой.
— Может, серьезнее, чем ты полагаешь. Что ревнивая жена может с ней сделать в Париже? Стукнуть ее своим осыпанным бриллиантами ручным зонтиком? Конечно, герцогу виднее. Раз она и так собирается уехать, то все аргументы уже не важны.
— Если ты так думаешь, тебе виднее. Может, она уезжает потому, что уже безразлична к нему? — думал герцог.
— Страсти Изабель вокруг развода со временем поостынут. Бурже обещал мне попытаться перенести суд в Кольсек, так как я там живу уже в течение двадцати лет. Я приеду, как только мы добьемся успеха. — Он улыбнулся. — И ты покажешь мне свои горные красоты.
— Если Бурже добьется успеха, я буду счастлива, — тихо ответила Дейзи, но голос был грустным.
— Звучит не очень оптимистично.
— Этьен, ты ведь ведешь борьбу не только с Изабель, но и со своим классом, ценности и жизненные устои которого тебе чужды. Они осуждают не только поспешность твоего развода, но и сам развод в принципе. — Она подняла ресницы. — Поэтому я не слишком надеюсь на успех. Жизнь так хрупка, что общество может легко раздавить ее. Я знаю это, потому что мой народ — жертва похожей системы.
Да, он никогда не боролся за то, что и так принадлежало ему по праву, но он умел вести борьбу в деловом мире и знал, что если ты заранее сдашься, то никогда не выиграешь.
— Бурже найдет выход.
— И тогда ты будешь жить в Америке? — спросила она.
— Я еще не думал об этом. Ты могла бы жить здесь со мной.
Дейзи так и знала, что в его планы входили изменения только в ее жизни.
— Но не постоянно, — честно ответила она и вдруг вспомнила, что у них осталось всего пять дней. Еще пять дней, чтобы любить его и говорить с ним, делить радость и смех. Она решила взять все от этих дней, дописать последнюю главу в книге воспоминаний.
— В общем, потом мы чтонибудь придумаем.
Герцог улыбнулся, почувствовав перемену в ее настроении.
— Потом… А сейчас?
— Дневная ванна, к примеру, вас не заинтересует? — насмешливо спросила Дейзи.
Проведя рукой по черным волосам, пыльным и взлохмаченным от азартной игры и быстрой езды, он пробормотал:
— Еще и как.
— Я помогу, — в ее голосе было многозначительное обещание.
— А еще лучше, если ты присоединишься ко мне. Ванна герцога была королевских размеров, дань вкусу Бернини и одновременно знаменитым римским фонтанам.