— Будь осторожен, умоляю… пожалуйста. Как же тяжело было с ним расставаться.
— Я и тебя прошу о том же, — сказал он с печалью.
— Не хочешь поцеловать меня в последний раз, — прошептала она. — Я имею в виду на прощание…
Трикси бросила взгляд на его преподобие.
— Я поцелую тебя перед самим папой римским, если захочешь.
Он привлек ее к себе, склонил голову и легко коснулся губами ее губ. Оторвавшись от нее, Паша заглянул Трикси в глаза, не представляя, как сможет рисковать жизнью, зная, что она его ждет. И что, возможно, у нее будет ребенок. С прошлой ночи его мир изменился. Он снова привлек Трикси к себе и поцеловал, но на этот раз по-другому, горячо и жадно, с налетом отчаяния. Она прильнула к нему, словно надеялась удержать. По ее щекам заструились слезы.
Паша тыльной стороной ладоней вытер ей слезы:
— Не плачь, дорогая. Я вернусь.
— Береги себя… ради меня, — прошептала она с болью во взгляде.
— Непременно, — ответил он с наигранной веселостью. — Брат Займес будет меня охранять.
— А у меня есть святой отец, — ответила Трикси в тон ему, стараясь скрыть одолевший ее страх.
— С нами Бог, — пробормотал он с задорным блеском в глазах. — Теперь слушайся Жюля, святого отца и понапрасну не рискуй, — велел он отрывисто, с новой отрешенностью в голосе. — Я вернусь дня через три-четыре.
— Тебе пора ехать? — В ее голосе прозвучала мольба.
— Ты знаешь это не хуже меня, — ответил он спокойно и, кивнув его преподобию, добавил: — Отведите леди Гросвенор внутрь.
С этими словами Паша направился к Жюлю с Крисом, попрощался с ними, вскочил на коня и через несколько мгновений исчез за воротами.
Жером Клуар окончательно потерял покой и способность рассуждать здраво. Желание сохранить за собой миллионы Жерико превратилось в манию. И он не желал признать поражение, готовый на все. Алчность двигала его помыслами и поступками. Он должен победить во что бы то ни стало.
Он привел в порядок свои дела, оставив Филиппу длинный список распоряжений на несколько недель вперед, в течение которых рассчитывал отсутствовать. Потеряв надежду переубедить брата, Филипп спокойно выслушал его приказы и с нетерпением ждал, когда тот оставит его в покое.
Отправляясь на юг, Жером прихватил с собой целый арсенал. В Марселе, доки которого служили прибежищем для всякого рода преступников, он нанял убийцу, говорившего на всех языках Средиземноморья, что было особенно ценным для человека его специализации. Требуемая сумма быстро перекочевала из одного кармана в другой. Неделю спустя после отъезда Трикси Жером взошел на борт корабля и пустился в плавание в том же направлении, что и она. Невосприимчивый к красоте летнего моря, он всю дорогу ворчал, выражая недовольство скукой и медлительностью путешествия. Подгоняемый нетерпением, он мечтал ступить на берег Греции и начать преследование своей жертвы. о Второй человек, одержимый аналогичным желанием, сидел мрачнее тучи в своем шелковом шатре под жарким солнцем на холме близ Наварина. Трепеща перед разгневанным командиром, его лейтенанты ходили на цыпочках. Потерпев поражение от рук Макриянниса и Паши-бея, Хуссейн Джеритл распекал своих офицеров. Мало того что ему предстояло держать ответ перед Портой о причинах позорного поражения при грандиозном перевесе в военной силе, еще больше он скорбел о потере гарема. Но хуже всего было то, что этот удар Хуссейн получил от своего давнишнего врага — Паши-бея.