— Кстати, об услугах, — вспомнила она, сбрасывая туфельки. — Я в самом деле не оттолкнула тебя, позвав сегодня? То есть… ты не просто из вежливости…
— Ни один мужчина не смог бы устоять, дорогая Фелисия. Кроме того, я сам намеревался спросить, но ты меня опередила, — заверил он, стягивая смокинг.
— Должно быть, тебе часто приходится это делать, особенно если учесть, как ты красив…
Оглянувшись, Флинн метко швырнул смокинг на ближайший стул.
— Полагаю, гораздо чаще, чем тебе.
— Ну да, тебе не приходится ждать пять лет, — вздохнула она, снимая подвязку. Флинн так увлекся соблазнительным зрелищем, что не сразу ответил.
— Скорее всего так и есть.
За смокингом последовали бриллиантовые запонки.
— Женщины, наверное, в очередь встают, чтобы попасть в твою постель.
Она подняла ногу, чтобы избавиться от подвязки и чулка.
— Ну, не совсем, — солгал Флинн, зачарованный видением белоснежного бедра, и провел ладонью по бархатистой коже. Его пальцы замерли на кусочке простого белого полотна, прикрывавшем ее венерин холмик.
— Позволь мне купить тебе шелковое белье.
— Мое слишком некрасивое, — с сожалением кивнула она.
— Наоборот. Строгое и чопорное, отчего искушение только усиливается.
Флинн скользнул пальцами в ее панталоны и пощекотал крутые завитки.
— Неужели действительно прошло пять лет? — удивился он, проводя пальцем по покрытой росой расселине.
Фелисия задохнулась, и Флинн, не дождавшись ответа, вопросительно поднял брови. Она молча кивнула.
— Пять лет — очень Долгий срок, — прошептал он, проводя пальцем длинную черту от твердой горошинки до твердых ягодиц. — Ты, кажется, готова кончить без всяких игр…
Палец проник внутрь. Не глубоко. И стал обводить пульсирующую влажную плоть.
Фелисия застонала и подняла бедра, чтобы вобрать его глубже. Удерживая ее на месте, Флинн ввел еще один палец в ее лоно, на этот раз глубже.
— Ты чувствуешь?
Она тяжело дышала, истекая влагой.
— Не останавливайся!
Услышав ее сдавленный полустон-полувскрик, он вскинул голову:
— Повтори…
— Ты слышал меня, — бросила она, вызывающе глядя на него из-под тяжелых век.
— Это приказ? — чуть слышно спросил Флинн.
— Совершенно верно.
Он слегка прищурился.
— Но я могу не подчиниться.
Она быстро протянула руку и провела по его бунтующей плоти. Ее пальцы судорожно сжались.
Флинн едва не потерял сознание от внезапно обрушившегося на него шквала похоти. У него вырвался невольный крик.
— Передумал? Больше не будешь тратить время на заигрывания? — осведомилась она, отнимая руку. — И прости, что обидела тебя.
Подняв платье, она отбросила нижние юбки и панталоны.