— Разве это не прекрасно! Трей на каникулах и приехал навестить нас! — Глаза Женевьевы были широко раскрыты от восторга.
— Посмотри на мою новую шляпку, Пресси! Трей говорит, что она очень идет мне! — сказала Эмили совершенно по-взрослому, но, в конце концов, захихикала, как подросток.
Возбужденные улыбки светились на лицах детей, голоса были полны восторга, все окружили Трея, но что задело Импрес больше всего, так это Эдуард, обвивший руками шею Трея. Он прилип к нему просто со свирепой решимостью, его большие детские глаза смотрели на Импрес с осторожностью. Она почувствовала, как на ее глазах появились слезы.
— Доброе утро. В Париже ты долго спишь, — сказал Трей вежливо, его рука с длинными пальцами обнимала Эдуарда.
— О, Пресси, теперь никогда не встает рано, не так ли? — вставил замечание Гай, пытаясь сгладить впечатление от каменного выражения лица сестры, голос у него был просительный.
— Полагаю, что ты очень устала вечером, — заметил мягко Трей, увидев слезы на глазах Импрес.
Импрес не собиралась отчитываться за свое расписание перед человеком, который постоянно жил вне условностей. Она долго спала по утрам, потому что часто ставала ночью к Максу и перепеленовывала его, прежде чем положить обратно в колыбель.
— А ты что-то рано, — ответила она, обиженная и раздраженная. — Неужели в Париже трудно найти развлечения?
— Вовсе нет, — ответил Трей миролюбиво, — я совсем не ложился в постель, чтобы поспать. — И слегка улыбнулся.
Горячее негодование затопило Импрес, когда она увидела следы бессонной ночи на его прекрасно вылепленном лице и, конечно, его вечерний костюм, который, как она только что заметила, не был сменен. Черт бы побрал его распутную душу, подумала она возмущенно, и, понизив голос до шепота, даже не осознавая этого, сказала:
— Надеюсь, ты развлекся соответствующим образом?
— Благодарю, очень хорошо.
В его серебристых, мерцающих глазах сверкнула неконтролируемая ярость. Подбородок Трея мирно покоился на темноволосой взлохмаченной головке Эдуарда, его поза была расслаблена и спокойна, но острый взгляд вызвал дрожь в спине Импрес, дрожь, которая причудливо переросла в странное растекающееся тепло, и она невольно прикоснулась открытой ладонью к двери за своей спиной, словно гладкая поверхность красного дерева могла остановить отклик ее тела на исходившую от Трея опасность.
— Трей должен увидеть мое вечернее платье — вмешалась Эмили, не понимавшая горячего обмена взглядами и репликами, и оба взрослых заставили себя обратить внимание на девочку.
С уверенностью, происходившей от большого светского опыта Трея, он ответил раньше, чем нашлась Импрес.