Джорджу Бонхэму было известно, что абсароки придают очень большое значение качеству оружия. Полномасштабных сражений и лобовых атак они старательно избегали. Поскольку на протяжении многих десятилетий им постоянно приходилось сражаться с превосходящими силами бледнолицых, то они тщательно берегли своих малочисленных воинов — со временем у них выработалась тактика партизанской войны с засадами и нападениями мелких групп. А в подобного рода войне дальнобойность винтовок и точность стрельбы чрезвычайно важны.
— Алан и Дуглас хорошо стреляют? — спросил Джеймс. Он уже думал о том, как можно использовать неожиданную подмогу.
— Оба отменные стрелки. Алан гордится тем, что не портит шкуры животных, которых мы собираем в качестве образцов. Великое искусство — свалить зверя пулей в лоб или в загривок!.. Так что на Алана можно положиться, при необходимости он кому угодно попадет в переносицу с расстояния в двести ярдов. Дуглас от него не отстает. Ну а Генри владеет ружьем с малых лет — в своем родном Корнуолле мальчишкой участвовал в перестрелках с таможенниками. Словом, бойцы у меня хоть куда! — с довольной улыбкой сказал лорд Халдейн. — Но Флора всех нас превзошла. В меткости с ней никто не сравнится. Впрочем, Адам имел случай видеть, как она владеет оружием.
Джеймс кивнул. Он был на ранчо, когда Флора показывала свое искусство. Стреляла девушка не только необычайно проворно, но и фантастически метко.
— Да, тут они с Адамом родственные души, — согласился Джеймс. И тут же прибавил: — Однако не забывайте, сейчас она беременна.
— Я пытался втолковать ей, что приключения подобного рода не для женщины в ее положении. Куда там! И слушать не желает. Я полагаю, Адам пробовал внушить ей то же самое — и с тем же результатом. Но ее можно понять: она хочет защитить Адама, чтобы ее собственный ребенок и Люси не лишились отца.
Лорд Халдейн удрученно пожал плечами, видя нахмуренный лоб Джеймса.
— Я здесь, чтобы быть рядом с дочкой в независимости от того, какое решение она примет. Такова уж моя роль — на протяжении многих-многих лет…
Параллельно с этой беседой разговор на ту же тему шел и в спальне гостиничного номера.
Адам сидел на постели и, с нежным упреком глядя на лежащую рядом Флору, говорил не без жара:
— Дорогая, тебе отлично известно, что я тебя очень люблю. Именно поэтому я не хочу подвергать тебя опасности. Тебе не следует ехать со мной. Ты слишком романтично представляешь грядущее столкновение с Недом Сторхэмом. Пойми, мне предстоит смертельная схватка. Мой противник отнюдь не джентльмен, и война будет без правил. Никаких великодушных жестов, никаких пленников, возвращаемых за выкуп. Ему плевать, что ты женщина, что ты ждешь ребенка. Он будет только рад убить тебя и причинить мне нестерпимую боль. Словом, это не женская игра… И не надо капризно надувать губки и грозно хмурить брови! Я отлично понимаю, что ты ни в чем от меня не отстаешь: