— Как прикажешь, дорогая, — согласился Адам. Он чувствовал слабость, но верил в то, что выздоровление не затянется на много недель. И все-таки ему было приятно, что Флора так переживает за него. Он ласково улыбнулся и прибавил: — Ведь ты у нас командир.
Флора, услышав такие неожиданные слова из уст Адама Серра, чуть было не споткнулась. Не иначе как ему внезапно стало совсем плохо и он начинает бредить!
До заживления ран Адама они оставались в селении Четырех Вождей. Поскольку абсарокские традиции позволяют мужчине иметь нескольких жен, вскоре после прибытия в селение Адам и Флора поженились. На нехитрой церемонии заключения брака присутствовали все Речные Вороны от мала до велика. Затем начался двухдневный праздник — с пирами и состязаниями.
В первую брачную ночь Адам настоял на том, чтобы исполнить свой супружеский долг. Поначалу Флора восстала против такого безумного в его положении желания, но мало-помалу он убедил ее. И они действительно занялись любовью — правда, осторожно, очень осторожно. Все получилось, и молодожены были счастливы.
Две недели спустя Адаму решительно надоело болеть. Удержать его в постели не было никакой возможности.
Однажды утром в конце сентября, после завтрака, когда Люси уже сбежала играть с индейскими детьми, Адам медленно, кряхтя и охая, поднялся со своего обычного места у очага, какое-то время постоял, сердито таращась на огонь, и заявил:
— Сегодня мы возвращаемся в долину Аспен.
— Тебе пока что нельзя ехать верхом, — запротестовала Флора. — Да и в повозке это неблизкий путь! — Повернувшись к нему спиной и приводя в порядок постель, она прибавила: — Вдобавок у тебя еще не прекратились головные боли и во время ходьбы болит плечо. Словом, об отъезде думать рано. Я не поеду.
— Поедешь! — воскликнул он, сверля ее спину сердитым взглядом.
— Сам знаешь, я твоим приказам не подчиняюсь! — огрызнулась девушка, намеренно не поворачиваясь к нему. Она знала, что он сыплет молнии из глаз. — Твердил: «Ты у нас командир, ты у нас командир», а на поверку готов ногами топать, если я тебе хоть слово поперек скажу.
— Так, значит, ты не хочешь ехать? Ладно, дело твое. В таком случае я уеду один. То есть вместе с Люси. А ты можешь приехать позже. Если вообще пожелаешь.
Тут Адам осекся, сам понимая, что в гневе неожиданно зашел слишком далеко. Он вздохнул и сказал:
— Извини, пожалуйста, я не хотел тебя обидеть. Но пойми и ты меня: такая мука целыми днями лежать или сидеть на одном месте! Мне не по нутру болеть — исправно набивать желудок пресной пищей, принимать лекарственные снадобья, спать по двенадцать часов. Так недолго совсем обабиться. Я мужчина, я люблю деятельность, моя энергия требует выхода. Без дела я вяну, сохну, изнываю… Я рехнусь без дела! Я не видел своего ранчо и своих лошадей уже Бог весть сколько времени — чертову уйму недель. Умоляю, поедем! Если» хочешь, будем двигаться короткими переходами, с частыми и долгими привалами. Но только уедем отсюда. Я хочу домой!